Переносчик культуры
В эпоху исторического материализма одной из самых больших ценностей была книга.
Не какая-то одна, а книга, как явление, как «переносчик культуры».
Ну и как со всем хорошим, умным и необходимым в совке с книгами были проблемы.
Попросту говоря, книг не было.
Каких-то не было вовсе, других не было на прилавках, а остальные и в библиотеках найти было непросто.
В библиотеках на хорошие книги записывались в очередь и ждали-ждали-ждали.
Часто безрезультатно, потому как желающих было много, а книг мало, хотя сейчас в это сложно поверить.
Очередь вообще была знаковым и проклятым родимым пятном социализма с человеческим лицом.
Полезные знакомства в книжных магазинах, книжных базах, библиотечных коллекторах, в издательствах, дружба с нужными людьми в «блатных» распределителях являлись тогда основными способами приобретения хороших книг.
За всю свою совковую жизнь, в обычном книжном магазине я купил не больше двух-трех нужных и добротных книг.
Да и то потому, что книги были узкоспециальные, по тем временам дорогие и продавались с прилавка, а не из под него, как все дефицитное.
Проработав несколько лет в советских книжных магазинах, со спецификой книговорота в ссср знаком вплотную.
Но до того, как сам стал «нужным человеком» приходилось читать достойные книги, только если кто-нибудь из друзей-знакомых ими делился.
Очень многие книги, даже из тех, что не были запрещены, ходили в «списках», то есть в виде толстой пачки машинописных листов с бледным текстом под копирку.
Так это я к чему.
С одна тысяча девятьсот семьдесят шестого по семьдесят девятый, по работе часто приходилось бывать в Гостином дворе.
Тогда он был абсолютно не похож на нынешнее гламурное диетическое дерьмо с новокупеческим мраморным шиком в стиле «парикмахерский ампир».
Социалистическое планирование, пятилетка за три года и принцип «вы делает вид, что платите, мы делаем вид, что работаем» цвели тогда в полный рост и приносили плоды.
Плоды червивые, гнилые и несъедобные.
В семидесятых Гостиный двор был большой грязной помойкой с разрушенными подвалами и полуподвалами, наполненными тухлой водой, хламом и крысами.
Верхние галереи с осыпавшейся штукатуркой выглядели по тогдашним меркам относительно прилично и там, как это было заведено, ютились различные конторы по учету, переучету, пересчету и тому подобным сложным и необходимым народному хозяйству вычислениям.
Работникам культуры, как фигурам политически малозначимым и убыточным, места на галереях не дали, а выделили залитые водой и населенные крысами подвалы, которые, по чиновным понятиям, как нельзя более подходили для размещения и хранения музейных и выставочных фондов с полотнами, графикой, керамикой, текстилем и прочими видами изобразительного искусства.
Сырые стены, тухлая вода между половых досок, по мнению советской канцелярии, отлично годились для культурных фондов.
А сухие и теплые, хотя и страшноватые загоны на галерее были заселены вызывающе размалеванными бабами, с крашеными чернилами начесами на головах, распивающих чаи и вяло стучащих костяшками деревянных счёт в конторах по переучету.
Но кроме нас, музейщиков, были в бывших Мануфактурных лабазах и другие обитатели.
Например, в пиджаках, галстуках, с неприветливыми лицами и чиновными повадками.
Было одно такое помещение и совсем рядом с нашими подвалами.
Вход с внутреннего двора был один и мы постоянно наблюдали их, проходя мимо.
Дверь в нее не закрывали, потому что из-за вони затхлой воды и духоты в подвалах нечем было дышать даже зимой.
В помещении, насколько мы его могли рассмотреть, стояли две или три копировальных машины и принтер.
Это были здоровенные агрегаты размером с холодильник.
В нынешнее время, когда принтер и сканер есть чуть не в любом доме, а копии чего угодно можно по пять рублей за лист сделать на каждом углу, не все знают, что в советское время любая множительная техника была абсолютно недоступна, запретна и уголовно наказуема.
Пользование ею обычным гражданом было, во-первых, невозможно, во-вторых, тоже наказуемо.
Ну, кроме узкого списка особо доверенных организаций и лиц в погонах.
Допуск осуществлялся только по специальным пропускам с подписями и печатями соответствующих ведомств.
За изготовление, хранение и несанкционированное использование множительной техники был положен срок.
За самодельный гектограф могли посадить, хотя для копирования книг он категорически не подходил.
А что нам тогда было нужно? Нужны были именно книги, а не типография для печати подпольной газеты «Искра».
Просто за обладание принтерными копиями могли подвесить за нежные места и обеспечить множество неприятностей самого разного толка и свойства.
Тем более, что копии снимали с книг либо запрещенных, либо полулегальных, то есть тех, что невозможно было достать.
Имеющие знакомых в вычислительных центрах, наверное, больше других имели доступ к книгам в качественном самиздатовском виде.
Хотя программистам приходилось выкручиваться, ибо подотчетным и подконтрольным были и время работы ЭВМ и то, что на них делали, и вообще, все что можно было учитывать и отслеживать, вплоть до расхода бумаги и чернил.
Хотя, перфокарт, на которых тогда записывались программы, не жалели и у меня, кажется, до сих пор лежит увесистая стопка, от щедрот подкинутая знакомыми для хозяйственных нужд.
Но советский человек с яслей жил в окружении такого количества самых разнообразных нелепых запретов, что смекалку и сообразительность в этом смысле приобретал недюжинную.
Так что как-то умудрялись обходить все учеты и книжки распечатывали.
После уже в дело вступали машбюро и домашние ундервуды с толстыми пачками копирки и папиросной бумаги.
Поэтому основная масса читателей обходилась пятой слепой копией, вложенной в обложку журнала «Коммунист».
Кстати, все бытовые документы, вроде паспорта тогда копировали от руки, заверяя в юридических конторах подписями и печатями.
Сейчас даже представить не могу, как можно обычной ручкой написать больше страницы, а тогда выхода не было, и писали.
Книги давали, в основном, на ночь или на сутки, и за это время надо было успеть набрать на машинке, если она была.
Кое-кто переснимал книги на фотопленку, и потом несколько дней сидел в ванной комнате под красным фонарем, проявляя дикое количество отпечатков.
Но такие книги годились лишь для собственного, сугубо домашнего использования, потому что одна средняя книжка в таком виде занимала от одной до четырех обувных коробок, да и читать её было неудобно — фотобумага скручивалась, корежилась, была толстой и тяжелой.
Из всего этого понятно, что приязни мы к тем сумрачным ребятам в пиджаках не испытывали.
Они являлись для нас воплощением того, что мы считали отвратительным и гнусным.
За нас решали, что можно читать, а что нельзя, а всякое несогласие с этим чужим решением воспринималось покушением на руководящую роль партии и правительства.
И только такие вот пиджаки с косыми взглядами имели возможность и право на многое из того, что было недоступно остальным.
Впрочем, я хотел не об этом, а о Гостином дворе с его древними подвалами, с его огромным внутренним двором, застроенным по центру какими-то метростроевскими сооружениями самого унылого вида, с грудами мусора, между которыми пробирался наш грузовик с полотнами и скульптурами.
Обойти весь Гостиный двор было невозможно, хотя пройтись по двору или по верхним галереям было вполне доступно.
Подвальные и полуподвальные помещения были закрыты, а в открытые залезать было рискованно из-за осыпающейся кладки и глубоких прудов с тухлой водой вместо полов.
И времени тогда на это не хватало, да, собственно, в те времена подобных полуразрушенных и заброшенных зданий было море.
Под занавес, для тех кому это интересно, выкладываю кое-что из найденных фотографий Гостиного двора до «реставрации», основная часть взята с oldmos.ru и слегка отредактирована.
Эх, этих бы наших архитекторов на Колизей натравить.
Славно там стало бы корпоративы проводить под стеклянной крышей и сусальным золотом.
Ильинка, Гостиный двор, 1920-30
Меховая торговля А.Е. Лепскаго
Старый Гостиный двор
Теплые ряды 60г
Рыбная линия
Галерея
Тамбуры Мануфактурных лабазов
Восточный корпус
Северный корпус
Старый Гостиный двор
Внутреннее пространство, вид на гостиницу Россия
Внутренее пространство, вид на Кремль
Хозяйственные постройки во внутреннем дворе
Расчистка подвалов
Хрустальный переулок
Западный корпус
Хрустальная линия
На схожие темы:
Подпишись на RSS