Pepsimist

Давно ничего такого не попадалось. Как сунешься что-то посмотреть — все суетное какое-то, взбаломошное, смотришь — помнишь, посмотрел — забыл, как и не было ничего. Что там помнить-то? Картинку, разговоры, движения всякие, пыль в глаза, туман да фейерверки. Вышел, закурил, да опять про свое про ничтожное, тщетное думаешь. Как после сна без отдыха — с какими мыслями заснул, с теми и проснулся, будто и не спал вовсе. Все мелочь какая-то в голове крутиться, напраслина, суета, мишура пыльная. Вроде и голова все занята, все думаешь о чем-то, размышляешь, планы строишь, комбинации просчитываешь, а потом глядь, а там и не осталось ничего. Пыль, прах и тлен. Пусто там. Нету ничего. И не было. О чем думал, для чего мыслями скакал, чего напрягался… То ли не о том думал, то ли не так, то ли вообще не мысли это были, а математика одна, программирование да расчет: как то, как это, а что коли так, да как если эдак… Беготня одна, тщета, бисер какой-то. А к чему? Для чего это? И цели-то все благородные, благие. И пыжишься, и тужишься, и бегаешь, суетишься. А оглянулся — пусто. Ошметки грязные валяются, ветер мусор носит, обрывки какие-то. Не то что замка хрустального, а избушки, шалаша не осталось, — крошка кирпичная, щепа да грязь высохшая. А ведь что мыслилось, какие планы были, чертежи, кальки, схемы, графики… Вот там в крошке и пыли они все и лежат. А, может, и не лежат. Растаяли, рассыпались, исчезли за ненадобностью. За бессмысленностью. Рассыпались, ну и ладно. Значит, там им и быть должно. Значит, там они и сразу были. Что помыслишь, то и пожнешь. А коли позади только хлам преет, да пыль висит, значит не то мыслил. Или не так. Или вовсе не мысли это были, а так — думание, умствование.
Ну, туда им и вечаная память…

Имея три тыщи баксов, цифровую видеокамеру и полную башку отвязной свободной фантазии, воображения и выдумки можно, к примеру, снять «Пыль».
А можно на жуткие мильёны замутить увешанную фальшивыми брюликами муть вроде «Статского советника» или опереточного «Тихого Дона».
В общем, — не в деньгах счастье.

Coffee Croons and Tea Tunes
Вот здесь можно скачать композиции рассортированные по двум разделам:
«TEA songs» и «COFFEE songs».
Многое понравилось и многого до этого вообще не слышал.
Мне особенно интересно было на это наткнуться, потому что коллекционирую всевозможные исполнения «Tea For Two».
Жаль только, что качество не блещет, поэтому качать имеет смысл лишь для коллекции. Но послушать все равно было любопытно.

«TEA songs»

Afternoon Tea - The Kinks
Have a Cuppa Tea - The Kinks
Pennyroyal Tea - Nirvana
Tea for Two - Blossom Dearie
Tea for Two - Doris Day
Tea for Two Cha Cha Cha - Tommy Dorsey
Tea & Sympathy - Jars of Clay
When I Take My Sugar to Tea - The Boswell Sisters

«COFFEE songs»
приблизительно, штук 30-40, привожу лишь несколько:

40 Cups of Coffee - Ella Mae Morse
A Cup of Coffee, A Sandwich and You - Buffalo Bills, Barbershop Quartet
Another Cup of Coffee - Brook Benton
Black Coffee - Ella Fitzgerald
Black Coffee - Lacy J. Dalton
Black Coffee - Peggy Lee
Black Coffee - Rosemary Clooney
Black Coffee - Patricia Kaas
Black Coffee in Bed - Squeeze
Cafe au Lait - Duke Ellington
Calliandra Shade (The Cappuccino Song) - Ian Anderson (Jethro Tull)
Cigarettes and Coffee - Otis Redding
Cigarettes and Coffee Blues - Lefty Frizzell
Coffee and Conversation - Joni Mitchell
Coffee and TV - Blur…

Сделал выписку из мемуаров Казановы. Абсолютно не согласен со всем, что здесь сказано, кроме того, терпеть не могу подобный менторский тон и слог, которым это написано, но и не сделать выписку тоже не мог, поскольку касается это близкой мне тематики, то есть курения трубки.
Единственное, что здесь подмечено верно, это то, что курить в полной темноте, не видя дыма — почти невозможно. То есть, конечно, можно, но удовольствия никакого. Но здесь из этого сделан неверный вывод, что, дескать, все удовольствие от курения только лишь в созерцании дыма. Попробуй-ка получить удовольстие от какого-нибудь ядерного самосада или сигарет вроде «Прима» или той же «Явы». Сколько ни будешь пялиться на их вонючий дым, никакого удовольствия получить не удастся.
То ли дело вкусная трубочка с ароматным табачком…

После обеда нам принесли трубки и табаку. Набивали трубки мы сами. Я в то время курил, и с удовольствием, однако, имел привычку сплевывать. Юсуф же не сплевывал; он сказал, что табак я сейчас курю отменный, с коноплиною добавкой, и что ему жаль той бальзамической его части, которая, должно быть, содержится в слюне, и я зря не глотаю ее, а попросту выбрасываю. Сплевывать, заключило он, подобает лишь тогда, когда куришь дурной табак. Согласившись с его доводами, я отвечал, что трубку и в самом деле можно полагать истинным удовольствием, лишь когда табак в ней всем хорош.
— Конечно, — отозвался он, — отличный табак необходим, дабы получать от курения удовольствие; но не он главное, ибо удовольствие от хорошего табака — лишь чувственное удовольствие. Истинное наслаждение ничуть не зависит от органов чувств и воздействует на одну только душу.
— Не могу вообразить себе, дорогой Юсуф, какими удовольствиями могла бы наслаждаться душа моя без посредства чувств.
— Так слушай. Получаешь ли ты удовольствие, набивая трубку?
— Да.
— Которому же из чувств отнесешь ты это, если не душе твоей? Пойдем далее. Ты ощущаешь удовлетворение, отложив ее, лишь когда выкуришь до конца, не так ли? Ты доволен, когда видишь, что в трубке не осталось ничего, кроме пепла.
— Так оно и есть.
— Вот уже два удовольствия, в которых чувства твои отнюдь не принимают участия: а теперь, прошу тебя, угадай третье, главное.
— Главное? Благовоние табака.
— Отнюдь нет. Это удовольствие обоняния — оно чувственно.
— Тогда не знаю.
— Итак, слушай. Главное удовольствие от курения заключается в самом созерцании дыма. Ты никогда не сможешь увидеть, как он исходит из трубки, но ты видишь, как весь он появляется из угла твоего рта, через равные, не слишком малые промежутки времени. Воистину удовольствие это главное: ведь ты никогда не увидишь слепого, которому бы нравилось курить. Попробуй сам закурить ночью в комнате, где нет огня: ты не успеешь зажечь трубку, как уже отложишь ее.
— Слова твои — истинная правда; но прости: я полагаю, что многие из удовольствий, влекущих мои чувства, предпочтительнее для меня, нежели те, что влекут к себе одну лишь душу.
— Сорок лет назад я думал также, как ты. Спустя сорок лет, если удастся тебе обрести мудрость, ты станешь думать так же, как я. Удовольствия, пробуждающие страсти, осушают душу, сын мой, а потому, как ты понимаешь, не могут с полным правом быть названы удовольствиями.

В предыдушем посте упомянул Чонтвари, и подумал, что у нас его мало кто знает, что плохо, потому что художник очень интересный. Я о нем узнал году в 74, когда за 11 рублей 69 копеек (весьма приличные деньги по тем времнам) купил в книжном магазине «Дружба» на пешков-стрит здоровущий тяжелый альбом, где на супере стояло одно слово «Chontvary». Альбом этот цел у меня до сих пор.
Сканера у меня нет, поэтому полазил по сети, сделал подборку из его работ, которую и выкладываю под катом.
А это очень краткая биография Чонтвари в моей весьма вольной передаче.

Self-Portrait c. 1900

Чонтвари (Csontvary Kosztka Tivadar — 1853-1919), венгерский безумный (в прямом смысле) художник, которому в 20 лет было мистическое видение, где глас свыше заявил, что он, Чонтвари, станет величайшим художником и даже заткнет за пояс Рафаеля. Чонтвари продал свою аптеку, и поехал по миру учиться и рисовать. Он побывал во Франции, Италии, Греции, Северной Африке, в Ливане, Палестине, Египте, Сирии и еще во многих местах. В возрасте сорока одного года начал учиться живописи в Мюнхене и Карлсруе. В 1907 году прошла его выставка в Париже. Была еще пара выставок в 1908 и 1910. В Европе его заметили, но, как обычно и бывает, на родине, в Венгрии при упоминании его имени лишь крутили пальцем у виска. По тем временам он, конечно был странным парнем: не пил, не курил, был вегитарианцем, пацифистом, и имел еще много прочих разных закидонов религиозно-философского толка. Вялотекущая, прогрессирующая шизофрения и недостаток признания в конце концов довели его до абсолютной творческой беспомощности, и в 1919 году, в возрасте 56 лет Чонтвари умер.
Наиболее плодотворный период его творчества, это период между 1903 и 1909 годами. То есть всего-то ничего. Да и вообще оставил всего лишь около ста картин и двадцати рисунков, что очень немного.
Кое-что из этого можно посмотреть ниже

(more…)