Из записных книжек Чехова
Одно могу сказать, господа: как вы счастливы, что живете не в провинции!
Как приятно сидеть дома, когда по крыше стучит дождь и когда знаешь, что в доме твоем нет тяжелых скучных людей.
N. никогда не был в деревне и думал, что зимою там ездят только на лыжах. «Теперь бы я с наслаждением покатался на лыжах!»
Интеллигентная, или, вернее, принадлежащая к интеллигентному кругу женщина отличается лживостью.
Когда он говорил или ел, то борода у него двигалась так, как будто у него во рту не было зубов.
Зачем Гамлету было хлопотать о видениях после смерти, когда самое жизнь посещают видения пострашнее?!
Лопахин: купил себе именьишко, хотел устроить покрасивее и ничего не придумал, кроме дощечки: вход посторонним строжайше запрещается.
X. не уважает женщин, ибо он непосредственная натура и принимает их такими, какие они есть. Если пишешь о женщинах, то поневоле должен писать о любви.
У бедности есть привилегия: не одолжаться у вас и презирать. Не отнимайте у меня этой привилегии.
Доброму человеку бывает стыдно даже перед собакой.
Снег падал и не ложился на землю, обагренную кровью.
Обыкновенные лицемеры прикидываются голубями, а политические и литературные — орлами. Но не смущайтесь их орлиным видом. Это не орлы, а крысы или собаки.
Отдельный кабинет. Богатый N., повязывая на шею салфетку, трогая вилкой стерлядь: «Закушу хоть перед смертью» — и так уже давно, каждый день.
Бездарный, долго пишущий писатель важностью своею напоминает первосвященника.
Религиозность ее была ширмой, которая прятала все.
Приглашали на эти вечера знаменитостей, и было скучно, потому что талантливых людей мало и на всех вечерах участвовали всё одни и те же.
У него ничего не было за душой, кроме воспоминаний кадетской жизни.
N., угрюмый, мрачный, тяжелый, говорит: Я люблю пошутить, всегда шучу.
Жена пишет, мужу не нравится, но он от деликатности молчит и страдает всю жизнь.
Разница между мужчиной и женщиной: женщина, старея, все более и более углубляется в бабьи дела, а мужчина, старея, все более и более уходит от бабьих дел.
О.И. была в постоянном движении: такие женщины, как пчелы, разносят оплодотворяющую цветочную пыль…
Он мечтал о том, чтобы выиграть 200 тысяч 2 раза подряд, так как 200 тысяч для него было бы мало.
Наша вселенная, быть может, находится в зубе какого-нибудь чудовища.
Как люди охотно обманываются, как они любят пророков, вещателей, какое это стадо!
Беременная дама с короткими руками и с длинной шеей, похожая на кенгуру.
Певец N. ни с кем не говорит, горло подвязано — бережет голос, но никто ни разу не слышал, как он поет.
Если вы зовете вперед, то непременно указывайте направление, куда именно вперед. Согласитесь, что если, не указывая направления, выпалить этим словом одновременно в монаха и революционера, то они пойдут по совершенно различным дорогам.
Какое наслаждение уважать людей! Когда я вижу книги, мне нет дела до того, как авторы любили, играли в карты, я вижу только их изумительные дела.
Все новое и полезное народ ненавидит и презирает: он ненавидел и убивал врачей во время холеры, и он любит водку; по народной любви или ненависти можно судить о значении того, что любят или ненавидят.
Из записок старой собаки: люди не едят помоев и костей, которые выбрасывает кухарка, — глупцы!
Часто я слышу, как говорят: до свадьбы поэзия, а там — прощай, иллюзия! Как это бессердечно и грубо!
Если хочешь, чтобы тебя любили, будь оригинален; я знаю человека, который ходил в валенках зиму и лето, и в него влюблялись.
Внутреннее содержание этих женщин так же серо и тускло, как их лица и наряды; они говорят о науке, литературе, тенденции и т. п. только потому, что они жены и сестры ученых и литераторов; будь они женами и сестрами участковых приставов или зубных врачей, они с таким же рвением говорили бы о пожарах или зубах. Позволять им говорить о науке, которая чужда им, и слушать их, значит льстить их невежеству.
Как порой невыносимы люди, которые счастливы, которым все удается!
Доход в 25-50 тысяч, но все-таки застреливается от нужды.
Бездарный ученый, тупица, прослужил 24 года, не сделав ничего хорошего, дав миру десятки таких же бездарных узких ученых, как он сам. Тайно по ночам он переплетает книги — в этом его истинное призвание: здесь он артист и испытывает наслаждение. К нему ходит переплетчик, любитель учености. Тайно по ночам занимается наукой.
Я заметил, что женившись перестают быть любопытными.
Грязный трактир у станции. И в каждом таком трактире непременно найдешь соленую белугу с хреном. Сколько же в России ловится белуги!
Господинчик очень осторожен: он даже поздравительные письма посылает заказными с обратной распиской.
В отсутствие своих господ лакей показывает своим гостям комнаты.
Имение скоро пойдет с молотка, кругом бедность, а лакеи все еще одеты шутами.
Едешь по Невскому, взглянешь на Сенную: облака цвета дыма, багровый шар заходящего солнца — Дантов ад!
— Прости, но в последнее время ты ужасно переменился!
— Да, может быть. Я переменился, потому что стал сознавать себя истинно русским, православным человеком.
Офицер с женой ходили в баню вместе, и мыл их обоих денщик, которого очевидно они не считали за человека.
Логика С.: я за веротерпимость, но против веродопустимости: нельзя допускать того, что не православно в строгом смысле.
Толстая, пухлая трактирщица — помесь свиньи с белугой.
Человек, по наружности которого видно, что ничего не любит, кроме сосисек с капустой.
Молодой человек мечтает посвятить себя литературе, пишет постоянно об этом отцу, в конце концов бросает службу, едет в Петербург и посвящает себя литературе — поступает в цензора.
Это не женщина, а петарда.
Я тебе зададу!
— Вы хотите есть! — Нет, наоборот.
Увеличилось не число нервных болезней и нервных больных, а число врачей, способных наблюдать эти болезни.
Семинарист в деревне зубрит латынь. Каждые полчаса побежит в девичью и, зажмурив глаза, щупает их, щиплет, они визжат, хохочут — потом опять за книгу. Это он называет «освежиться»
Изменившая жена — это большая холодная котлета, которой не хочется трогать, потому что ее уже держал в руках кто-то другой.
Жизнь расходится с философией: счастья нет без праздности, доставляет удовольствие только то, что не нужно.
Ехать с женой в Париж все равно, что ехать в Тулу со своим самоваром.
Дедушке дают покушать рыбы, и если он не отравляется и остается жив, то ее ест вся семья.
На лице у нее не хватало кожи: чтобы открыть глаза, надо было открыть рот — и наоборот.
Человек любит поговорить о своих болезнях, а между тем это самое неинтересное в его жизни…
Барышня, похожая на рыбу хвостом вверх; рот как дупло, хочется положить туда копейку.
Проповеди попов, архимандритов и архиереев удивительно похожи одна на другую.
Женщины без мужского общества блекнут, а мужчины без женского глупеют.
Когда она приподнимает платье и показывает свою нарядную юбку, то видно, что она одевается, как женщина, которая привыкла к тому, что ее часто видят мужчины.
«Я женился в 20 лет, не выпил во всю мою жизнь ни одной рюмки водки, не выкурил ни одной папиросы». После того, как он согрешил, его полюбили и стали ему больше верить, и, гуляя по улице, он стал замечать, что все стали ласковей и добрей — оттого, что он грешен.
Мнение профессора: не Шекспир главное, а примечания к нему.
Самолюбие и самомнение у нас европейские, а развитие и поступки азиатские.
Не так связывают любовь, дружба, уважение, как общая ненависть к чему-нибудь.
В сарае дурно пахнет: 10 лет назад в нем ночевали косари, и с тех пор этот запах.
У бедных просить легче, чем у богатых.
Сколько между дамами идиоток! К этому так привыкли, что не замечают этого.
Порядочных в настоящем смысле можно встретить только среди людей, имеющих определенные консервативные или либеральные убеждения; так же называемые умеренные весьма склонны к наградам, пособиям, крестикам, прибавкам…
Женятся, потому что обоим деваться некуда.
Павел сорок лет готовил и сам брезговал тем, что готовил, никогда не ел.
Он ходил в рубахе и презирал тех, кто ходит в сюртуке.
Узнает из газет о смерти великих людей и по каждом из них носит траур.
Разлюбил женщину, чувство нелюбви, спокойное состояние, длинные, спокойные мысли.
Россия страна казенная.
Ходят часто в театр и читают толстые журналы — и все же злы и безнравственны.
N. звонится к артистке; он смущен, сердце бьется, в конце концов трусит и убегает; горничная отворяет и не видит никого. Он опять подходит, звонит — и опять не решается войти. Кончается тем, что выходит дворник и бьет его по шее.
Выли не только собаки, но даже лошади.
Мне доктор сказывал: ежели, говорит, твоя натура выдерживает — пей в свое удовольствие.
Либеральная старуха одевается, как молодая, курит, не может без общества, симпатична.
Кроткая, тихая учительница втайне бьет учеников, потому что верит в пользу телесных наказаний.
N. женится. Мать и сестра видят в его жене тьму недостатков, скорбят и лишь через 3-5 лет убеждаются, что она такая же, как они.
У насекомых из гусеницы получается бабочка, а у людей наоборот: из бабочки гусеница.
Таможенный чиновник из любви к делу обыскивает пассажиров, ища у них политически неблагонадежные документы, и приводит в негодование даже жандармов.
Публика в искусстве любит больше всего то, что банально и ей давно известно, к чему она привыкла.
При нашей несерьезности, при неумении и непривычке большинства вглядываться и вдумываться в явления жизни, нигде, как у нас, так часто не говорят: «Какая пошлость!», нигде не относятся так насмешливо к чужим заслугам, к серьезным вопросам. И с другой стороны нигде так не давит авторитет, как у нас, русских, приниженных вековым рабством, боящихся свободы.
Миша, скажешь повару, чтоб на именины непременно был матлот из налимов. Он делает матлот — ну просто не матлот, а откровение.
Торгово-промышленная медицина.
Учитель: не следует праздновать столетие Пушкина, он ничего не сделал для церкви.
Вкусы наши не совпадают: вы должны быть развратны, я же уже пережил этот фазис и хочу любви, тончайшей и нематериальной, как солнечный луч.
Самые несносные люди — это провинциальные знаменитости.
Когда я разбогатею, то открою себе гарем, в котором у меня будут голые толстые женщины, с ягодицами, расписанными зеленой краской.
Ольга получила в Москве письмо из дому: жалобы, что старики всё еще не умерли, даром хлеб едят.
Иеромонах о. Эпаминонд ловит рыбу и кладет в карман, потом дома, когда нужно, вынимает из кармана по рыбке и жарит.
Кухарка с папироской: «Я в гимнажии училась, жнаю, жачем жемля круглая».
У бабушки шесть сыновей и три дочери, и она больше всех любит неудачника, который пьет и сидел в остроге.
Мужики смерти не боятся, но болезней боятся; кутаются, лечатся; старухи часто соборовались. «У-ми-ра-а-ю!» Богатые мужики боятся смерти и не верят в царство небесное.
Ему казалось, что его везде уважают и высоко ценят, даже в железнодорожных буфетах, и потому он ел всегда с улыбкой.
Мы переутомились от раболепства и лицемерия.
Увы, ужасны не скелеты, а то, что я уже не боюсь этих скелетов.
Как приятно, когда в ясный морозный день провозят новые сани с ковриком.
— Пухлую морду в Москве нагуляла, толстомясая!
Грубость в населении поддерживают сами чиновники, особенно мелкие, тыкающие даже на старшин и церковных старост, и сами законы, третирующие мужиков как низших животных.
Отнеситесь к увольнению со службы, как к атмосферическому явлению.
Богатые взяли себе все, даже церковь, единственное убежище бедных.
Человек, который всегда предупреждает: «У меня нет сифилиса. Я честный человек. Жена моя честная женщина».
Лесничий с погонами, который никогда не видел леса.
X. всю жизнь говорил и писал об испорченности прислуги и о способах, как исправить и обуздать ее, и умер покинутый всеми, кроме своего лакея и кухарки.
Жизнь кажется великой, громадной, а сидишь на пятачке.
Когда порядочный рабочий человек относится критически к себе и своему делу, то ему говорят: нытик, бездельник, скучающий; когда же праздный пройдоха кричит, что надо дело делать, то ему аплодируют.
Умный говорит: «Это ложь, но так как народ жить без этой лжи не может, так как она исторически освящена, то искоренять сразу ее опасно; пусть она существует, пока лишь с некоторыми поправками». А гений: «Это ложь, стало быть, ее не должно существовать».
Сошелся с 45-летней женщиной, потом стал писать страшные рассказы.
Воспитание. «Жуйте, как следует», — говорит отец. И жевали хорошо, и гуляли по два часа в сутки, и умывались холодной водой, всё же вышли несчастные, бездарные люди.
Как я буду лежать в могиле один, так в сущности я и живу одиноким.
В жизни наших городов нет ни пессимизма, ни марксизма, никаких веяний, а есть застой, глупость, бездарность…
Мы хлопочем, чтобы изменить жизнь, чтобы потомки были счастливы, а потомки скажут по обыкновению: прежде лучше было, теперешняя жизнь хуже прежней.
В первом акте X., порядочный человек, берет у N. сто рублей взаймы и не отдает в течение всех четырех актов.
Он мечтал: лежит его жена без ног, а он ходит за ней за спасение души…
Муж и жена любили гостей, потому что без гостей ссорились.
Сидит человек в каком-нибудь Пьяном Бору. И река Хопр, и гора Лютая, и Пятигорькая редька. Изучает и изредка печатает в губернских ведомостях с опечатками. Но вот построили в Пьяном Бору завод — и все пошло к черту, вся поэзия.
У очень умной ученой барышни, когда она купалась, он увидел узкий таз и тощие, жалкие бедра — и возненавидел ее.
Какие чудесные названия: богородицыны слезки, малиновка, вороньи глазки…
Клавдия Абрамовна не верила, но, по ее мнению, приличия того требовали чтобы креститься и говеть, и если простой народ будет не веровать, то всех будут на улице убивать.
Увидел за ужином хорошенькую и — поперхнулся; потом увидел другую хорошенькую — и опять поперхнулся. Так и не ужинал, много было хорошеньких.
Была жажда жизни, а ему казалось, что это хочется выпить — и он выпил вина.
Говорят: в конце концов правда восторжествует; но это неправда.
Один ушел в попы, другой — в духоборы, третий — в философы, и это потому инстинктивно, что никто, ни один не хочет работать как следует, с утра до ночи, не разгибаясь.
Гимназист с усами из кокетства прихрамывает на одну ногу.
Быть праздным, значит, поневоле прислушиваться всегда к тому, что говорят, видеть, что делают; тот же, кто работает и занят, мало слышит и мало видит.
Боже, не позволяй мне осуждать или говорить о том, чего я не знаю и не понимаю.
Для пьесы: лицо постоянно врущее ни с того ни с сего.
Ей казалось, что на выставке много одинаковых картин.
Никакого капитализма нет, а есть только то, что какой-то сиволапый мужик случайно, сам того не желая, сделался заводчиком. Случай, а не капитал.
Голос в нос, точно его в телефонной трубке слышишь.
Ничто так не усыпляет и не опьяняет, как деньги; когда их много, то мир кажется лучше, чем он есть.
У русского человека единственная надежда — выиграть двести тысяч.
Беда в том, что самые простые вопросы мы стараемся решать хитро, а потому и делаем их необыкновенно сложными. Нужно искать простое решение.
На катке; он гонялся за Л., хотелось догнать и казалось, что он это хочет догнать жизнь, ту самую, которой уже не вернешь, и не догонишь, и не поймаешь, как не поймаешь своей тени.
Комитет грамотности По выбору комитета грамотности.
На схожие темы:
Подпишись на RSS