Всем, выращенным не в тепличных условиях иноземного исскуственного благоприятствования, а закаленным в боях со всем окружающим, людям, которые живут в нашей замечательной, прости Господи, стране. А это дорого стоит.
Читайте, и неуклонно наливайтесь оптимизмом так же, как моя трубка заполняется свежим пеплом.
(more…)
Не люблю, когда мне говорят комплименты.
То есть люблю, но только когда они совпадают с моей собственной точкой зрения.
Ах, ах, какая чудная картина, ах, какой милый рассказ!
Но я-то знаю, что картина мазня, рассказ дрянь.
И ахи только раздражают, потому что скребут по больному.
Нельзя быть настолько лишенным вкуса, чтобы хвалить вот этот вздор.
Значит, или врет или дура.
Дур не люблю, вранья тоже.
Себя люблю, но не до такой же степени.
В общем, если захотите сделать мне приятное, хвалите синхронно со мной.
В одном ритме, на одной волне, вибрируя одновременно.
Чувствуя и переживая в одном месте, в одно время, тут же и сразу.
Не видя разницы, потому что ее нет, потому что гармония разливается в организмах.
Потому что слышимое и видимое сплетаются в клубок, сливаются в единое, и потрясают яркостью красок, форм и линий.
Вспомнилось вдруг, что лет, этак, пятнадцать-двадцать назад из уст в уста ходили две такие полулегенды, полусказки, в которые никто особенно не верил по причине их абсолютной фантастичности, но верить в которые всем очень хотелось.
Первая легенда гласила, что на загнивающем Западе хлеб продают уже упакованным в целлофановые пакеты.
Нет, вы представляете, заходишь в магазин, а там в новеньком! целлофановом! пакете! батон хлеба, который не надо даже вилкой тыкать, потому что у них там (внимание!) черствого хлеба не бывает!
Напомню, что эта байка ходила в те времена, когда обычный целлофановый пакет у российских граждан был предметом чуть ли не роскоши, и по количеству залатанных медицинским лейкопластырем пакетов, сушившихся после стирки на веревке в кухне, в какой-то степени можно было даже судить о благосостоянии.
Ну, а некоторые, в конец завравшиеся граждане даже уверяли, что «там, у них» в булочных можно купить уже нарезанный хлеб.
Таких граждан подымали на смех и говорили, что им с такой фантазией только писать сказки или передовицы для сельских малотиражек.
Наверное, стоит напомнить или сказать тем, кто не знает, что хлеб в булочных лежал в лотках и его надо было непременно тыкать специальной двузубой вилкой или специальной же ложкой, дабы выяснить насколько он свежий.
Все, конечно же, старались попробовать его на свежесть руками, а не вилкой, потому что хитроумные работники хлебного прилавка придерживали свежий хлеб до тех пор, пока не разберут засохший, а засохшему придавали некоторую видимость мягкости тем, что разминали его руками, а когда не помогало, то и коленями.
Кроме того, как человек отработавший в советских булочных не один год, могу сказать, что до того, как его похватают руками покупатели, он успевал и поваляться по полу фургона, и по полу булочной, и в лотки его похмельные рабочие кидали руками отнюдь не стерильными.
Словом, вспомнишь — вздрогнешь.
Вторая легенда ходившая в те далекие времена, гласила, что «там, у них», когда что-то строят или ремонтируют, то все здание закрывают какой-то тряпкой, как колпаком, и обносят забором не дальше двух метров от стены. А больше, мол, нельзя.
И что мусора, раскисшей глины, куч окаменевшего раствора, разбросанных обломков железобетонных плит, ржавых труб, остатков техники и прочих, естественных, как закон природы прелестей социалистического строительства там нет.
Помню, мы все гадали — если это правда, то как же проезжают самосвалы с раствором, куда деваются обломки плит, битый кирпич, трубы, и как они там вообще, под колпаком работают?
А некоторые довирались до того, что, дескать, даже пыль там прибивают поливая из шланга, а машинам перед выездом со стройки моют из того же шланга колеса!
Правда, в это не верил уже никто, но слушали с удовольствием, как рассказы о летающих тарелках, лохнесском чудовище и снежном человеке.
Просто уж очень хотелось, чтоб так было на самом деле.
Если не в действительности, так хоть в сказке.
Из жизненных опытов старика Бахметьева
№ 11
Старик Бахметьев оглянувшись вошел в развалины, сдвинул фальшивый кусок бетона и вытащил из щели между кирпичами тяжелую стальную рукоять. Надев ее на штырь, торчащий из толстенной металлической двери, скрытой до того за куском бетона, он несколько раз с натугой провернул, снял рукоять и снова засунул подальше в каменную щель. Пролез в дверь, щелкнул выключателем и аккуратно прокрутил массивное красное колесо с внутренней стороны двери, снова наглухо ее закрывая. Спустился по пыльным ступеням вниз, привычно глянул на сторожевые метки — все было на месте. Отодвинув кусок ржавой трубы протянул руку к пульту и отключил всю охранную электронику, открыл небольшую дверь, вошел и снова включил охрану. Скинув в большой зеркальной ванной испачканное пылью и грязью рванье, и наскоро приняв душ старик Бахметьев надел любимый стеганый и уютный халат, включил электроподжиг камина и сев в кресло принялся не спеша набивать трубку.
Из кухни вдруг послышалось тихое знакомое бормотание, какое-то шуршание и позвякивание посуды. Старик Бахметьев на секунду прислушался, встал и направился в кухню. Вот и Веничка снова образовался! с удовольствием подумал он. Интересно, что сегодня расскажет. И похоже, снова угостит каким-нибудь своим кулинарным шедевром, заключил Бахметьев, услышав запах чего-то запеченного с чесночком и пряностями. Но ведь хоть бы что-то пикнуло, хоть бы лампочка какая в сигнализации замигала, ну ни-че-го! А он — тут! восхищенно подумал старик Бахметьев.
(more…)
У нас есть чувство глубокого удовлетворения, есть чувство законного негодования, а вот с чувством собственного достоинства у нас давно уже напряженка.
"Отягощенные злом"
Однажды я всю осень читал Кастанеду. Я его читал всеми способами. И тоже искал глубину. Я нырял и бился головой о бассейн, в котором не было воды. Пока до меня тоже не дошло. Умных и образованных людей мало. А полагающих себя таковыми - много. Вот для таких он и писал. Человеку свойственно хотеть знать, как устроен мир и как жить, чтобы правильнее и лучше. Настоящая философия сложно образованцу. А Кастанеда - то, что надо: все просто и на пальцах, даже думать не надо. Это такая массовая субфилософия, парафилософия для толпы с полумозгом и полупретензией.
"Песнь торжествующего плебея"
Подпишись на RSSЕсли увидели ошибку,
выделяйте её мышью ,
и жмите Ctrl+Enter,
Спасибо!
Реактивный
хостинг
You are currently browsing the Pepsimist weblog archives for Февраль, 2006.
Тэги
