Ламброзианский день в Варфоломеевскую ночь
Как ни выйду в город, так обязательно наткнусь на что-то подобное.
А ведь кое-кто может подумать, что это я специально выискиваю таких вот пассажиров с целью очернения нашей светлой социалистической действительности.
Я так скажу: если бы я снимал всех без исключения попадающихся мне подобных персонажей, то давно бы уже составил гигантскую ламброзианскую галерею.
То ли мне так «везет», то ли хожу в таких местах, но непременно натыкаюсь.
Та парочка, что на этих фотографиях, сперва попалась мне в еще относительно человеческом состоянии. Они тихо копошились на корточках на проезжей части у светофора и вяло пытались дотолкать тележку до тротуара. Возвращаясь, я их застал уже в таком вот виде.
Недалеко от этого места бродило существо неопределимого пола с типичным алкогольным бордово-синюшным раздутым лицом. Существо вытаскивало из урн банки и бутылки и вытряхивало из них капли на язык.
Видимо, похмелялось.
Такие персонажи вызывают у меня одновременно и брезгливость и жалость.
Не знаю, чего больше.
Я знал многих подобных пассажиров, а некоторых наблюдал, что называется, в процессе преображения, и потому просто брезгливо морщить нос не могу.
Один, например, мой одногодка, был здоровенным спортсменом, непьющим, некурящим, бегающим по утрам кроссы и ежедневно тягающим в спортзале какие-то сложные металлические конструкции.
Последний раз я видел его год назад согбенным, сморщенным старичком с трясущимися руками, медленно перебирающего ногами в сторону винного.
Или два брата из почтенной профессорской семьи, эдакие есенинские типажи кровь с молоком, получившие по два высших образования, занимавшие какие-то солидные должности и допившиеся один до паралича, другой просто ставший тихим идиотом.
И сколько еще таких было…
Да чего там… Было время, сам чуть в эту компанию не попал.
Так что, никакого очернения действительности.
Можно, конечно, снимать и деревья на улицах.
Или, скажем, живописные пробки на дорогах.
Они так же же естественны и обыденны, как и подобные персонажи.
Только деревья с пробками попадаются чаще, а потому приелись и не интересны.
А таких вот существ все же пока еще, к счастью, не так много, чтобы перестать их замечать.
Просто они, одна из примет времени, которое вызывает в памяти где-то прочитанный афоризм: «Стояла тихая Варфоломеевская ночь».
На схожие темы:
Подпишись на RSS
Май 18th, 2008 at 03:02 дп
Меня давно интересует вот что - что их ломает, таких людей ? Ведь исходные позиции примерно у всех были одинаковыми в 90-х, однако кто то как жил, так и продолжает, а кто то прошёл реинкарнацию в неопознаное существо ещё при жизни..
Мне страшно было увидеть бывшую лидершу нашей, так скажу, бывшей девичьей тусовке. Эдакая Жанна Д`Арк с наисильнейшим характером и задающая тон.Когда то. А в последний раз я её наблюдала при проявлении её характера около мусорного контейнера, отчитывающего своего "коллегу" такого же сливового оттенка, что дескать, жрать то хочет, а лазать за едой не желает. Сказать, что я была в недоумении, увидев её в таком качестве, невозможно. Я о*уела. ( простите)
Май 18th, 2008 at 03:19 дп
Невозможно вывести алгоритм для всех. У нас это во многом традиции мышления и поведения, плюс, привычная безнадежность и отсутствие ожидания каких-либо изменений к лучшему как вообще, так и в частной, конкретной судьбе. Естественно, сказывается и дикая наследственность. Не только алкогольная. Большая часть населения, это потомки красных революционеров, раскулачивавших "мироедов", расстреливавших "попов", давивших интеллигенцию, "белую сволочь", "врачей-вредителей" и т.д. и т.п. То есть потомки быдла, скотов, маргиналов, люмпенов. Это же все внутри сидит, в генах, в клетках. Это так просто не вытравишь. Да, наверное, и никак не вытравишь. Вытравить белую кость, цвет нации оказалось куда проще, чем вытравить из себя раба.