Pepsimist

Все люди доброй воли, разные разжигатели войны и просто самые обыкновенные мирные граждане в двенадцать часов ночи честно прослушали монаршее поздравление, отсчитали бой курантов и встретили новый год, выпив у кого чего было и закусив, чем Бог послал.
Мы тоже встретили, тоже выпили-закусили, только вместо поздравления и курантов посмотрели «6 кадров», что было гораздо веселее, жизнерадостнее и более насыщенно хоть каким-то смыслом.
Дальше, упомянутые выше граждане продолжили встречать новый год по мере сил, фантазии, наличия или отсутствия денег, уровня культуры и просто как получится.
И только я и подобные мне идиоты продолжили встречу нового года на больничной койке.
Сразу говорю, что петард не взрывал, паленой водки не пил, тухлых консервов не ел, с гостями не дрался и вообще вел себя как и всегда, то есть сидел за своим рабочим компом и делал обычную работу.
Благо, от кухни до рабочего места не надо далеко ездить и даже пешком всего три шага.
Но так вот сложилось, что подвывая сиренами и мигая синими фонарями приехала белая машина и увезла меня встречать первое утро две тыщи одиннадцатого года в другой конец города в тихую и пустынную больницу.
Пока меня везли на каталке из приемного в нужный корпус по стиральной доске, которая в России только по недоразумению и давней привычке называется дорогой, понял, что зимой надо в больницу либо идти своими ногами, либо делать это хотя бы летом.
Ну, то есть, если вы вообще намерены именно так проводить свое время.
В итоге из меня вытрясли все, кроме души.
Если бы трясли чуть дольше и того бы не осталось.
Рассказывать о том, что и как со мной там делали, не интересно ни мне ни вам.
В больницах вообще нет ничего хорошего, интересного, приятного и веселого.
В принципе не может быть.
Полезное — может, веселое — нет.
Любая клиника по определению место унылое, смиренное, тоскливое, упадническое, депрессивное, а часто и мрачное.
Ничему прекрасному там места быть не может.
И вот в такое средоточие всего тоскливого, серого и унылого, вдруг утром вплывает Волшебное Невероятное Чудо в сверкающем белом халатике, в изящно и модно потертых джинсиках, с каре а-ля мирей матье и крохотным бриллиантиком в ноздре.
Вы видели когда-нибудь врача с бриллиантиком в ноздре?
Я — нет, хотя врачей навидался много разных и всяких.
Про глаза, губы и прочее не скажу, чтобы мужики не фантазировали, а дамы не фыркали завистливо.
Умопомрачительная девушка.
Если бы не обстановка и прочие совсем не романтические подробности, я бы стал на одно колено под ее балконом в Строгино, спел ей сонет, сыграл джигу на лютне, и забросал бы цветами весь балкон, на котором она в это время снисходительно поигрывала бы стетоскопом.
Но цветов с лютней у меня с собой не было, балкон тоже отсутствовал, да и обстоятельства никак не располагали к разговору о чем либо, кроме анализов, анамнезов, диагнозов, эпикризов и прочих узкоспециальных вещей.
Анализы и романтика несовместимы.
Домашние сандалеты и штаны типа «пацан с раёна» с сонетом тоже плохо вяжутся.
Да и откуда бы я там взял букет, если на все отделение стоял в горшке одинокий длинный пыльный кактус с выражением обреченного уныния на колючках.
Словом, удрал я оттуда, подписав все необходимые в таких случаях бумаги.
Во-первых, дома все же несравненно лучше, чем в любой, пусть даже самой шикарной больнице.
А во-вторых, изящную фею с завораживающими глазами и глубоким, бархатным, необыкновенного тембра голосом на следующее утро сменил бы какой-нибудь угрюмый небритый мужик с хриплым басом и мое пребывание там стало бы окончательно тоскливо и бессмысленно.
Не говоря уже о том, что на больницы у меня идиосинкразия с детства.
Не на сами по себе, а как на места, в которые изредка, но попадал.
Ну не место нормальному человеку на больничной койке, это мое стойкое убеждение.
Хотя по доброй воле, я думаю, ни один здравомыслящий субъект туда не рвется.
Короче говоря, к вечеру я был уже дома, в кругу любимой семьи, и за привычным компом с так и недоделанной работой.
Так что дела есть, было бы здоровье.

А о моем не до конца еще адекватном и здоровом состоянии говорит то, что шляясь почти до вечера по больничному коридору с мобилой в кармане и гарнитурой в ухе, я так и не сделал фотографии этой невероятной феи с алмазиком в ноздре.

Если в ее годе рождения переставить две последние цифры, то получится ровно мой. А в дне даже переставлять ничего не надо.

Но в больницу я больше не хочу.

Теги: Манжеты здоровье слова

Опубликовал:  . 03.01.2011 (Понедельник) 02:32 дп Раздел Манжеты. Комментарии RSS.