Pepsimist

Теоретически мы все здорово подкованы, а некоторые даже местами сильно образованы.
В теории мы всё знаем: и как надо, и как не надо, и что вредно, и что полезно, и что важно, а что пустяк, и что капля никотина за тридцать с половиной минут доводит здоровую лошадь до белой горячки с циррозом печени и болезнью Меньера по всем каппилярам.
Только что с той теории…

Один практик лучше, чем целый институт теоретиков.

Почему никто в здравом уме не даст своего ребенка, да хоть бы и себя, оперировать академику?
Вот именно потому и не даст. У академика симпозиумы, научные работы, публикации, кафедра, воспитание научной смены, умные теоретические разработки и встречи в верхах. Он не помнит уже какой рукой скальпель держать. Или там фонендоскоп. Он весь в мыслях, в размышлениях. Он мыслит не одной твоей жалкой поджелудочной железой, а глобально, тысячами, миллионами. У него стратегия. Маршал тоже не о солдатике с мозолью в правом сапоге думает. Он армиями мыслит, дивизиями. Вот и академик весь в научных эмпиреях витает. Небожитель.
А тут и мы все к нему — пациенты-практики.

Но я-то человек, в этом смысле, ученый. С большим практическим опытом и широкими швами. Плавали, знаем. Отдал в свое время кучу денег, чтобы меня за эти мои же большие деньги зарезал какой-то сильно ученый профессор из серьезного института. Причем, прошу заметить, не из горно-металлургического института с кафедры теоретического тяжелого машиностроения, а из института медицинского с очень практическим уклоном, весьма престижной крышей и очень нехилыми расценками. И он таки зарезал.
И если бы не пьяненький дядька хирург в кровавом замызганном фартуке из заштатной больницы с тридцатью койко-местами в вонючем коридоре, южноамериканскими тараканами в два пальца толщиной и паленой водкой в качестве наркоза, то не писал бы я сейчас эти строки. Да и вообще бы нигде ничего не писал.

Да если бы один я. Два года жену по большим профессорам возил после операции в Очень-Серьезной-Государственной-Клинике. Единственное, что профессора там делали профессионально и споро, так это взятки брали. В валюте.
Через два года мыканья отдал стольник в мятых деревянных рублях все тому же пьяненькому дядьке, и за восемь минут копания вчерашними щипцами и с матюгами в качестве наркоза, все было сделано в лучшем виде. Если бы не мое отвращение к небритым мужским щекам и густому недельному перегару, я б его расцеловал. Впрочем, он и стольнику был рад.

Так что теория, дело, безусловно важное, нужное и полезное. Вот только теоретиков надо содержать где-то на благоустроенных огороженных территориях в теплой местности с комфортным климатом, хорошо кормить, обильно поить, регулярно давать самок для спаривания и манекены из папье-маше для удовлетворения практических позывов. Главное, чтоб там, внутри они и сидели, и очень плодотворно теоретически размышляли без практических последствий. Главное, чтоб наружу не выходили. Не дай бог, не дай бог…

И пусть знают, что там, за территорией сижу я, очень злой, очень решительный и с очень оптической винтовкой.

Теги: Манжеты здоровье ненаписанное слова

Опубликовал:  . 02.03.2006 (Четверг) 06:06 дп Раздел Манжеты. Комментарии RSS.