Pepsimist

Не знаю, как другие управляются с этой туманной материей — воспоминаниями, но, когда они приходят ко мне, это всегда бывают самые неприятные из моих воспоминаний, будто их подбирал не я, а мой заклятый враг.
(Б.Райнов «Странное это ремесло»)

***

Вероятно, очень приятно знать с уверенностью, кто ты и что ты. Спросят тебя, к примеру, какая у тебя основная профессия, и ты в состояними ответить одним-единственным словом: «врач», или «инженер», или «учитель». Однако есть люди, которые не способны лаконично ответить на такой вопрос, потому что у них — даже в самые зрелые годы — вопрос о том, каково же главное их призвание в жизни, почти так же запутан, как и в капризную пору созревания. Боюсь, что я принадлежу именно к этой категории людей.
(Б.Райнов «Странное это ремесло»)

***

Если судьбе и заблагорассудится исполнить наше самое заветное желание, это происходит лишь тогда, когда оно основательно поостынет.
(Б.Райнов «Странное это ремесло»)

***

Больше всего я любил просто бродить по улицам, бродить и три и четыре часа до самого вечера, а иногда и вечером тоже, отыскивать самые глухие, отдаленные уголки, украдкой разглядывая прохожих и, конечно, глазеть на витрины.
(Б.Райнов «Странное это ремесло»)

***

Мне всегда казалось это абсурдным, но что поделаешь: ничтожество включенное в систему, становится уже силой.
(Б.Райнов «Утро - еще не день»)

Теги: Читатник Дао

Теги: Всячина

Любите ли вы дамские подмышки так, как их любит девица на фотографии выше? Если да, то полезно было бы узнать, что дамские подмышки выделяют некую серосодержащую субстанцию, которая через некоторое время превращается в тиол, вещество с запахом лука.
А вот мужские подмышки выделяют кислоту, которая под воздействием бактерий приобретает запах терпкого сыра.
В целом же, группа независимых экспертов из швейцарской компании Firmenich, в результате исследований пришла к выводу, что запах женских подмышек более неприятен.
Общепринятое заблуждение, что мужские подмышки пахнут хуже женских вызвано тем, что мужики, особенно так называемые «настоящие мужики», моются лишь раз в неделю в бане, где пьют большое количество пива с воблой. А поскольку у настоящего мужика все должно быть крепким, то и амбре у него тоже крепкое, что до бани, что после неё.
Так что имейте в виду.

Теги: Всячина любопытно учености

Это дороги, которые строят дураки, которые строят дороги.

А это дороги, по которым ездят дураки, которые строят дороги.

Теги: Всячина

Теги: Фото видео люди рекомендации

Вот ходишь, ходишь, делами занимаешься, прогуливаешься, в облака смотришь, кошкам улыбаешься, дворников чехвостишь, а потом кто-то где-то напишет: «Коллапс неясной этиологии».
Когда этиология ясна, то, с одной стороны, не так обидно - знаешь, чем прихлопнуло.
С другой стороны, знаешь или не знаешь, результат один, и прыгай не прыгай, все одно - прихлопнет.
Из последствий неясного коллапса я вынес несколько наблюдений.
Наш человек в компании себе подобных и вне каких-либо этических или социальных ограничений разговаривает исключительно матом.
Независимо от своего социального и прочего статуса, образования и воспитания.
В моей палате был представлен довольно широкий спектр типажей: дворник, бывший зек, ныне охранник, бывший мент, ныне успешный предприниматель, пожилой армянин, всю жизнь проработавший шофером на стройках народного хозяйства и смутная личность неопределяемой социальной принадлежности с интонацией заблудшего интеллигента и манерами профессионального бомжа.
Все вышли из совершенно разных слоев, имеют различное образование и опыт.
При этом обычное выражение благодарности у них всех звучало не иначе как: «Спасибо, блядь!»
То есть брань от признательности отличается только интонацией.
А иногда вообще лишь по контексту можно догадаться, как оно относится к Ющенко, например, или Путину или к вареной рыбе на обед.
Любые фразы вроде: «Что-то душновато стало», «Сделай потише» или «Подай чашку» спереди и сзади обкладывались жирными ломтями матерной лексики, отчего становились в три раза длиннее.
Я, со своими наивными: «фигня», «по барабану» и «жопа», выглядел на общем фоне, как преподаватель этики в институте благородных девиц.
Любопытно, что в отрыве от коллектива, в обычном разговоре, прогуливаясь с упомянутым преподавателем этики где-нибудь в больничных коридорах все они, за исключением бывшего зека, инвектив почти не употребляли.
Редко, в особенно эмоциональных или смыслово важных моментах проскакивали какие-нибудь «нах» или безобидный «блин», но и все.
И второе наблюдение, вынесенное из неясного коллапса - лечиться в некоторых наших клиниках можно.
Вылечиться нельзя.

Теги: Манжеты ненаписанное слова

Было это классе в седьмом-восьмом. Пришел я, как обычно, с утра вместо школы к своему другу Андрюхе. Жил он в соседнем дворе, только учился в другой школе. Большой изобретатель был. А поскольку изобретательство он ставил превыше всего остального включая и учебу, то решил он время свое на пустяки не тратить, и в школу ходить бросил. На меня в школе тоже уже давно рукой махнули и учителя и директор и завуч и разные там комитеты и советы. Комсомолу до меня дела не было, поскольку я умудрился туда не вляпаться, ну, а из пионерского возраста уже вышел. Получается, что вроде и ничей. Ко мне и не приставали. А тут, видимо комиссия какая-нибудь должна была в школу с инспекцией пожаловать, и до зарезу потребовался от меня больничный. Ну, то есть, или больничный, или, чтобы я сам на уроках сидел. Я, понятное дело, на уроки не собирался, а больничный с моим-то здоровьем никакой врач мне бы не дал.
Словом пришел я к другу своему, и говорю, Андрюха, мол, так и так, надо мне срочно заболеть. А дело было зимой. Мороз под тридцать, снег хлопьями. Словом, все как полагается. Ну, посидели мы, подумали, и изобрел Андрюха «радикально-кардинальный заболевательный процесс». Это он так его, на скорую руку, назвал. А процесс этот, по его задумке должен быть таким: я раздеваюсь до трусов, Андрюха наливает полную ванную холодной воды, я, лежа в ванной сгрызаю пару сосулек, а затем, мокрый иду на балкон и стою там, пока не подхватываю простуду. Про воспаление легких, менингит или там еще чего, нам и в голову не приходило. Не по глупости, а по здоровью. Андрюха решил, что если организм получше охладить изнутри и снаружи, то простуда обеспечена.
Ну так мы и сделали. Андрюха с того же балкона отодрал полдюжины сосулек побольше, я залез в ванную и половину из них честно там сгрыз. Все это, конечно, было не здорово приятно, но я бы пролежал и больше, но, во-первых, просто так лежать было скучно, а во-вторых, Андрюха сказал, что если я сейчас перележу в холодной воде, то организм мой адаптируется и его уже никакой мороз не возьмет. Я испугался, что зря только сосульки грыз и срочно, весь мокрый, с мокрой головой и мокрыми трусами выскочил на балкон. Снегу там было, наверно, почти по колено. Сверху еще снег падал, и ветерок задувал. Слабенький, но был. Я-то когда на балкон бежал, думал, сейчас как выскочу, как меня простуда прохватит, останется только в поликлинику сбегать, горло показать, термометр подмышку, и дело в шляпе.
Ну, выскочил я, стою. Тепло, ёшкин кот! Не может быть, думаю. Андрюхе говорю:
— Ты сходи на кухню, на градусник посмотри, сколько там на улице, а то, чего-то тепло.
— Ты, — отвечает, — сдурел, что ли? Какое тепло! В «Пионерской зорьке» с утра передавали, двадцать семь градусов ниже нуля.
Я говорю:
— Так это у них в «зорьке» может двадцать семь, у них там вечно все не как у людей, а вот у тебя на балконе не больше пяти.
Ну, он сбегал на кухню, поглядел, для верности еще к соседке в комнату заглянул, приходит, говорит:
— Двадцать девять. И тот и другой, везде двадцать девять ниже нуля.
Я говорю:
— Ну ты сам выйди и посмотри какие тут двадцать девять!
Андрюха отвечает:
— А чего мне выходить, когда меня и так уже всего продуло, вон мурашки с кулак по всему телу выскочили. Ты, — говорит, — глянь, пока из ванной на балкон бежал, воды на пол налил, так она уже заледенела вся, хоть песком посыпай, разве тут пять градусов может быть?
Ну, я думаю, что-то тут неправильно. Или градусники врут, или зря я сосульки ел. Если бы не ел, то тогда внутри было бы горячо, а снаружи холодно, вот тогда может, и прохватило бы.
Пока я так раздумывал, чувствую, а трусы у меня уже не гнутся. Хрустят и режутся, когда двигаюсь. Думаю, и правда, похоже, что холодно. Но мне-то тепло! Ну, а делать чего? Заболеть ведь как-то надо.
Андрюха говорит:
— Дураки мы с тобой! Надо было сперва в горячей воде полежать, а потом уже на мороз выскочить, сквознячок бы продул, и ага!
Я говорю:
— Какое ага! Это же просто баня получилась бы. Из баньки когда попарятся, не только на снежок выбегают, а аж в прорубь бросаются! А ты – ага.
Тут мы задумались. А у меня трусы режутся, сил нет. И хрустят так противно. И волосы ко лбу примерзли, неудобно, а уже не отодрать. Я говорю:
— Ну тебя на фиг, если нельзя так заболеть, значит надо наоборот сделать.
— Это как наоборот? — интересуется Андрюха.
— А очень просто, — говорю.— Народ, когда заболевает, простужается там, или замерзает, он чего делает?
— Ну… греется, — говорит Андрюха.

Теги: Жестом по мимике

Страницы: 1 2 3