Pepsimist

Да, мне нравится «Маленькая ночная серенада» и сколько я себя помню, всегда нравилась.
Но все хорошо в меру, строго дозированно, не перебирая через край и не переходя границ.
Третий день она меня преследует, раздаваясь отовсюду.
Год или два не слышал ее по радио и, тем более, по ТВ.
И в качестве рингтона ее, по-моему, уже давным-давно никто не ставит.
А тут поди ж ты — ну отовсюду, отовсюду!
Первый раз даже порадовался — давно не слышал.
Второй раз тоже не без удовольствия прослушал.
На третий стал морщиться.
А когда в магазине где-то рядом вдруг раздалось громоподобное «пам пам-пам», готов был разорвать того меломана, что засунул ее в свой мобильник и запихать этот мобильник вместе с рингтоном ему во все места сразу.
Что-то нервный я стал, раздражительный, злой.
Вот на дворников орал сегодня нехорошими русскими словами, хотя дворники, в общем, ни при чем.
Дворник, он дворник и есть, лицо подневольное, где сказали, там он и скребет, а где не велено, там скрести не станет.
А я орал.
На начальника его, идиота надо было орать.
Прийти к нему в кабинет, выволочь эту сволочь за шиворот из кресла на улицу и словесно угрожая жуткой расправой, заставить пройтись туда-сюда по тому хоккейному полю, в которое он, паскуда, превратил площадь перед магазином.
А он, видишь ли, послал дюжину дворников дорожку перед своей конторой ото льда расчищать.
Ровно от конторы до машины.
Ведь и придешь, и скажешь ему все то же, что дворникам, а толку все равно — ноль.
У них же там хитро все устроено, ловко.
Он карту вытащит, пальцем потыкает, и скажет, мол, за этот вот участок отвечает администрация магазина, за этот — детский сад, вот этот в ведении управы, а тот вовсе ничейный.
А ты, гнида, за что же тогда отвечаешь? — спросишь его.
Я — за весь район. — гордо ответит гнида. — Но за весь в целом, а не за отдельные его участки, которые закреплены за тем-то, за тем-то и за тем-то. За чистоту и порядок на этих участках отвечают они лично и их персональные дворники, а я тут ни при чем, с меня взятки гладки, я не я и корова не моя.
Ну и что ты с этой тварью сделаешь?
А ничего.
Даже в харю не потыкаешь.
А к чему тут ночная серенада?
Да ни к чему.
Пошла она тоже нах.

Теги: Манжеты мизантропическое ненаписанное слова

Почти во всех или вообще во всех западных странах, как известно, большие проблемы с политкорректностью во всех смыслах, видах и проявлениях. В основном, это становится проблемой для туристов из стран с другим укладом и иными социальными привычками.

Ну, например, заплатить за женщину в ресторане, значит ее оскорбить, подчеркивая (как она, дура, считает) свое финансовое превосходство.

Если вы уступите место в транспорте пожилому человеку, то снова рискуете нарваться на недовольство, ибо таким образом, якобы, продемонстрируете свое физическое превосходство.

Мнимое превосходство вообще одна из излюбленных причин подать на вас в суд или просто наградить недобрым взглядом. Считается, что это свое превосходство вы нагло демонстрируете, когда открываете женщине дверь, пропускаете ее вперед, предлагаете донести тяжелые сумки до машины и тому подобное.

Не говоря уже о таком тяжелейшем преступлении, как комплимент. Или то, что дама может или захочет посчитать за таковой. Поэтому на всякий случай лучше молчать и смотреть в сторону или, напротив, сказать что-либо нелицеприятное, но без грубости. А то задумавшись о своем и тупо остановив взгляд на дамских туфельках можете огрести по полной программе за сексуальное домогательство.

В этом смысле очень удобна Южная Корея. Там женщине следует говорить не о том, как чудесно она выглядит, какие у нее лучистые глаза, удачная прическа и тому подобные банальности. Там следует поступать ровно наоборот: дабы угодить девушке, надо вспомнить все из области патологии и выдать ей все, что вы вспомните про внешние проявления самых тяжелых заболеваний. То есть, к примеру, участливо цокая языком, сообщить, что вам кажется, будто у нее язва двенадцатиперстной кишки, тиреотоксикоз, гастродуоденит, несварение желудка, повышенное газообразование, пиелонефрит, грыжа Шморля, подвывих коленного сустава, мешки под глазами, кожа цвета растертой золы, ну и еще что-нибудь приятное для нее на ваш выбор и исходя из вашей медицинской эрудированности. А все дело в том, что в Корее, девушка должна вызывать у мужчины желание ее защитить, помочь, излечить и просто обогреть физически и душевно. А для этого она, то есть девушка, вид должна иметь самый привлекательный с точки зрения корейцев, иначе говоря быть максимально больной, несчастной, подавленной, хрупкой, шаткой, и выглядеть, как перед голодным обмороком или после трехдневного поноса со рвотой.

Желающие могут опробовать корейский способ делать комплименты на американках и описать результаты. Очень любопытно.

дальше - больше

Теги: Всячина любопытно люди рекомендации

Мы пьём за здоровье друзей, а портим собственное.

Когда яркое пламя любви перестает мерцать, веселее горит огонёк привязанности; его-то легко поддерживать изо дня в день и даже усиливать по мере того, как приближается холодная смерть.

Память подобна населённому нечистой силой дому, в стенах которого постоянно раздаётся эхо от невидимых шагов. В разбитых окнах мелькают тени умерших, а рядом с ними — печальные призраки нашего былого «я».

Руки доброй женщины, обвившиеся вокруг шеи мужчины, — это спасательный круг, брошенный ему судьбой с неба.

Джером К. Джером

Теги: Читатник Дао афоризмы фразы цитаты

Все люди доброй воли, разные разжигатели войны и просто самые обыкновенные мирные граждане в двенадцать часов ночи честно прослушали монаршее поздравление, отсчитали бой курантов и встретили новый год, выпив у кого чего было и закусив, чем Бог послал.
Мы тоже встретили, тоже выпили-закусили, только вместо поздравления и курантов посмотрели «6 кадров», что было гораздо веселее, жизнерадостнее и более насыщенно хоть каким-то смыслом.
Дальше, упомянутые выше граждане продолжили встречать новый год по мере сил, фантазии, наличия или отсутствия денег, уровня культуры и просто как получится.
И только я и подобные мне идиоты продолжили встречу нового года на больничной койке.
Сразу говорю, что петард не взрывал, паленой водки не пил, тухлых консервов не ел, с гостями не дрался и вообще вел себя как и всегда, то есть сидел за своим рабочим компом и делал обычную работу.
Благо, от кухни до рабочего места не надо далеко ездить и даже пешком всего три шага.
Но так вот сложилось, что подвывая сиренами и мигая синими фонарями приехала белая машина и увезла меня встречать первое утро две тыщи одиннадцатого года в другой конец города в тихую и пустынную больницу.
Пока меня везли на каталке из приемного в нужный корпус по стиральной доске, которая в России только по недоразумению и давней привычке называется дорогой, понял, что зимой надо в больницу либо идти своими ногами, либо делать это хотя бы летом.
Ну, то есть, если вы вообще намерены именно так проводить свое время.
В итоге из меня вытрясли все, кроме души.
Если бы трясли чуть дольше и того бы не осталось.
Рассказывать о том, что и как со мной там делали, не интересно ни мне ни вам.
В больницах вообще нет ничего хорошего, интересного, приятного и веселого.
В принципе не может быть.
Полезное — может, веселое — нет.
Любая клиника по определению место унылое, смиренное, тоскливое, упадническое, депрессивное, а часто и мрачное.
Ничему прекрасному там места быть не может.
И вот в такое средоточие всего тоскливого, серого и унылого, вдруг утром вплывает Волшебное Невероятное Чудо в сверкающем белом халатике, в изящно и модно потертых джинсиках, с каре а-ля мирей матье и крохотным бриллиантиком в ноздре.
Вы видели когда-нибудь врача с бриллиантиком в ноздре?
Я — нет, хотя врачей навидался много разных и всяких.
Про глаза, губы и прочее не скажу, чтобы мужики не фантазировали, а дамы не фыркали завистливо.
Умопомрачительная девушка.
Если бы не обстановка и прочие совсем не романтические подробности, я бы стал на одно колено под ее балконом в Строгино, спел ей сонет, сыграл джигу на лютне, и забросал бы цветами весь балкон, на котором она в это время снисходительно поигрывала бы стетоскопом.
Но цветов с лютней у меня с собой не было, балкон тоже отсутствовал, да и обстоятельства никак не располагали к разговору о чем либо, кроме анализов, анамнезов, диагнозов, эпикризов и прочих узкоспециальных вещей.
Анализы и романтика несовместимы.
Домашние сандалеты и штаны типа «пацан с раёна» с сонетом тоже плохо вяжутся.
Да и откуда бы я там взял букет, если на все отделение стоял в горшке одинокий длинный пыльный кактус с выражением обреченного уныния на колючках.
Словом, удрал я оттуда, подписав все необходимые в таких случаях бумаги.
Во-первых, дома все же несравненно лучше, чем в любой, пусть даже самой шикарной больнице.
А во-вторых, изящную фею с завораживающими глазами и глубоким, бархатным, необыкновенного тембра голосом на следующее утро сменил бы какой-нибудь угрюмый небритый мужик с хриплым басом и мое пребывание там стало бы окончательно тоскливо и бессмысленно.
Не говоря уже о том, что на больницы у меня идиосинкразия с детства.
Не на сами по себе, а как на места, в которые изредка, но попадал.
Ну не место нормальному человеку на больничной койке, это мое стойкое убеждение.
Хотя по доброй воле, я думаю, ни один здравомыслящий субъект туда не рвется.
Короче говоря, к вечеру я был уже дома, в кругу любимой семьи, и за привычным компом с так и недоделанной работой.
Так что дела есть, было бы здоровье.

А о моем не до конца еще адекватном и здоровом состоянии говорит то, что шляясь почти до вечера по больничному коридору с мобилой в кармане и гарнитурой в ухе, я так и не сделал фотографии этой невероятной феи с алмазиком в ноздре.

Если в ее годе рождения переставить две последние цифры, то получится ровно мой. А в дне даже переставлять ничего не надо.

Но в больницу я больше не хочу.

Теги: Манжеты здоровье слова

Бенгальские огни. фейерверки, духовой оркестр за приоткрытыми дверьми весело бухает что-то празднично-жизнерадостное. Нарядные ели, сверкающие радужными гирляндами стоят в белых сугробах. Из дверей смех, музыка и звон бокалов. В окнах играют свечи и большие тени медленно танцуют на стенах. Мимо елей и оплетенных мигающими огнями окон идут редкие прохожие, на ходу поздравляя встречного с праздником. Умиротворенно, спокойно и радостно.
Там, где нас нет.

Теги: Манжеты люди мизантропическое