Стейси Кент
Вторник, Октябрь 24th, 2017Больше всего нравятся её вещи именно в такой оркестровке.
Больше всего нравятся её вещи именно в такой оркестровке.
Мне очень мешает неумение отделять творца от его творений, мастера от его работ, литератора от слов, актера от ролей.
Как здорово было бы забыть, что бесподобного Шерлока Холмса играл воцерковленный антисемит и верноподданный коммунист-державник.
Все удовольствие испортил, старенький говноплюй.
Как теперь смотреть чудесные фильмы Масленникова?
Вот, что он там курил, на съемках, что так оправославился…
«Учитель выставил русского Царя, страдальца и мученика за веру, в оскорбительном виде - так говорят люди, мнение которых я уважаю. Его фильм - плевок и в Православие».
via
Из жизненных опытов старика Бахметьева
№ 1
Бурлит, бурлит народный гнев. Поднимается крупными серыми пузырями, собирается в дряблую грязную пену. Исходит миазмами, насыщая атмосферу запахом тухлого яйца и апатичного желудка. Бьются в истерике стяги, знамена, хоругви и дацзибао, раздираемые неопределимыми и неопределяемыми устремлениями гневливых народных масс. Массы непременно чего-нибудь хотят. Чего именно они хотят, массы не знают. Что нисколько не мешает им хотеть сильно и активно. Лучше, если всего и сразу. Хотение, как самостоятельный процесс, оторванный и независящий от наличия или отсутствия результата. «Я бы взял частями. Но мне нужно сразу, — веско сказал Остап.» Остап цель имел. Ясную, четкую, продуманную и конкретную. У толпы ее быть не может по определению. Толпа существует и функционирует на уровне инстинктов. Причем, инстинктов всегда самого низменного и примитивного свойства. Функционирование толпы циклично, но не бесконечно. Она питается, переваривает, выделяет. Когда питательная среда вокруг нее заканчивается, толпа начинает переваривать и выделять саму себя до тех пор, пока все это плавно и естественно не заканчивается огромными пустынными пространствами, покрытыми слоями засохших каловых масс. Таким вот образом и происходит превращение народных масс в геологические отложения. А когда-то процветающих государств — в голые засранные пустыни.
Народный гнев бурлил все сильнее и громче.
— Ух, и пёрнет же сейчас! — подумал опытный старик Бахметьев, привычно укрываясь в своем скиту, вырытом прямо у щербатой кирпичной стены, и завязал под носом старый плешивый треух.
Земля наша полна братьями Черепановыми, Артамоновыми и остальными Левшами с Петриками.
Главное, ничему их не учить, чтобы не перебивать сухим академическим образованием их самобытных талантов и вспышек гениальности.
Они сами чему хочешь научатся и другим ум-разум куда надо вставят.
Вот как этому заводному чиновнику с катаральным «фефектом фикции» и чугунной мордой.
Ну, слепил ты из сгоревшего арифмометра, проволоки и магнитофона «Яуза» что-то бубнящее, так хотя бы внешний вид более-менее пристойный ему обеспечь.
Все равно принимать и провожать его (и тебя) будут не по уму, которого у вас нет, а по прическе, которой тоже нет.
И ни шиша у вас нет, кроме крестьянской сметки и намерения угодить барину.
Который и сам, кроме карьерного лизинга и таблицы умножения со словарем иными навыками не наделен.
Смотреть с 1:10.
Из жизненных опытов старика Бахметьева
№ 4
Мужик в лаптях сидящий на ветке и тюкающий по ней топором — не дурак, как это принято думать. Он знает, что упадет вместе с веткой. Но, во-первых, ему просто лень перебираться, а, во-вторых, он знает, что слезать-то все равно придется, так зачем же прилагать к этому столько лишних усилий, когда можно быстро и без всякого напряжения спуститься вместе с веткой. А возможной опасностью он пренебрегает, полагая, что выгода от быстрого спуска покрывает возможные издержки. Короче, ему просто лень и он, как обычно, как всегда, и как все полагается на самое популярное и любимое русское народное божество — на авось.
А вернее всего — ни на что он не полагается, и ни о чем таком он не задумывается, а просто ему все глубоко похеру, и как получится, так тому и быть.
Кто ж его, мужика, знает?
— Умом Россию не понять… — устало вздохнул старик Бахметьев. — Ну, значит, зайдем с другого конца! — продолжил он, натягивая резиновые перчатки и надевая респиратор.
Из жизненных опытов старика Бахметьева
№ 5
Всех, кто выбивается чем-то или в чем-то из общей добропорядочной, политкорректной и законопослушной массы жизнерадостных трудящихся, всех, кто не соответствует кодексу строителя Светлого Будущего, всех, кто в чем-то не согласен с генеральной линией Великого вождя и Любимого руководителя, всех, кто сомневается, всех, кто недоволен, всех, кто подрывая устои государственности и национальной идеи, поддавшись подлой пропаганде врагов нашей Великой Партии и Правительства осмеливается иметь мнение, отличное от генеральной линии Партии и единодушного мнения всего прогрессивного человечества в лице Великого вождя и Мудрого руководителя, так вот, всех этих изгоев, наймитов, врагов передового народа и просто евреев кавказской национальности необходимо нещадно исправлять посредством расстрелов, зачисток и точечного коврового бомбометания независимо от того, в сортире какого государства находятся в данный момент эти подонки общества.
— Да здравствует Великая Мировая Вертикаль Власти! Но пасаран! Зиг хайль! Ура! — растерянно кричал старик Бахметьев, утирая горькие слезы радости со счастливого, залитого кровью и соплями верноподданного выражения поломанного лица.
Просматривая многочисленные подписки на Inoreader, все отчетливее сознаю, что читать их скучно, то есть лично для меня там ничего нет.
Новости, как-то затрагивающие меня и окружающее пространство, все более и более унылы и безрадостны.
Бесконечный сумасшедший цирк с надувными конями, с идиотами-коверными, силачами — потными жирными мужиками в трико, пытающимися надувной штангой испугать тощих с голодухи тигров, акробатами на трапеции, постоянно срывающимися и падающими мордой в опилки, с пьяным пожарным в помятой медной каске, порывающимся облить кого-нибудь водой из давно неработающего брандспойта, с рабочими сцены, бестолково и бессмысленно суетящимися на арене, и разболтанным конферансье во фраке с чужого плеча, громко и вальяжно несущим абсолютную ахинею и вздор. И со зрителями, заходящимися в истерическом гоготе на вытянутый палец коверного.
А все зарубежные многообещающие открытия, инновации и прорывы, к примеру, в той же медицине войдут в повседневность еще не скоро.
Тем более, здесь, у нас. Если до нас вообще доберутся. И будет до кого добираться.
То есть эти радости жизни пройдут мимо, по чужой улице, просто не успеют нас здесь застать. Что обидно.
Потому и получается, что и обо всех этих ништяках читать тоже бессмысленно.
Если только порадоваться за будущие поколения, не имея надежды примерить их на себя.
И хорошей худ-литературы тоже не могу найти.
Говорят, достаточно появляется новых добротных книг, но те, что пробовал читать — не пошли вообще никак.
Хорошо, если треть страниц осилю, но обычно и на это не хватает.
Либо фантастика, либо банальщина (чаще и то и другое), либо скверно (на мой вкус) написано, либо сюжет никак не трогает.
Тоже невезуха.
Может, это я такой придирчивый.
Хотя, к кому какие могут быть претензии: сам же ленту создавал, сам этот шапито с конями собирал, по директориям и темам раскладывал в надежде на доброе, светлое, умное.
Что сварил, то и есть приходится.