Поскольку все же праздник весны, а весна ассоциируется чаще всего с толпами расцветающих женщин, начавших потихоньку подставлять набирающему силу солнцу разные свои соблазнительные части, то специально для этих женщин выкладываю подборочку орхидей.
Розы и гвоздики, это банально, тюльпаны, фиалки, золотые шары и прочие назабудки — скучно. Любимая моя фрезия чудесно пахнет, но на вид пресновата. Поэтому и выбрал орхидеи.
С праздником, дамочки!
Как всегда случайно набрел на очередной прибамбас. Прибамбмас являет собой довольно удобный, с моей точки зрения, плеер. Каких-то особенных удобств у него, собственно, два.
Первое, это возможность зарядить в плейлист файлы с разных хостов.
И второе, это то, что при переходе по страницам сайта, где этот плеер стоит, позиция проигрываемого трека запоминается и трек автоматически начинается с этой же позиции на следующей странице.
Одно большое — для меня — неудобство, это отсутствие видимого плейлиста для перехода к конкретному треку. При нынешнем моем далеко не полном плейлисте в три с половиной сотни композиций, такая возможность была бы очень кстати.
Дизайн средненький, но активного раздражения не вызывает, что уже явление суть положительное.
При установке пришлось swf и mpl файлы прописать явно, иначе работать отказывался. В остальном пока вроде работает нормально. Что можно проверить в сайдбаре.
В общем, если кому такой нужен, то вот адресок: http://mju.aeotika.ru/
Будучи временно пораженным в своих интеллектуальных правах на почве бессонницы, хронического недосыпа и моральной травмы, полученной во время поездки в город, любое складывание букв в слова, слов в предложения, а предложений во что-то членораздельное, внятное и интересное кому-либо кроме психиатра, не представляется возможным. Дабы не разочаровывать читателей отсутствием хоть какой-то более-менее любопытной информации выкладываю небольшую подборку фотографий. Надеюсь, она окажется достойной внимания.
В городе последний раз был, кажется, с год назад. И вот, по неизбежности попал туда на днях снова.
Еще по пути к метро понял, что решительно несовместим ни с какими видами общественного транспорта, если не считать таковым такси.
В автобусе виртуозно ругались какие-то две старушки-божьи одуванчики. Ругались так, что аж меня в сторону относило. Видимо, те еще, старой ежовско-бериевской закалки бабульки.
В метро напротив меня оказался абсолютно хрестоматийный бомж весь во всклокоченной сивой бороде, прелых онучах и вшах. Бомж что-то шумно ел, пил и при этом, запустив черную руку с длинными черными ногтями под тухлый свитер, оглушительно скребся. Это не преувеличение, скребся он действительно оглушительно, потому что на эти звуки оглядывались с другого конца вагона. Что там у него под свитером, не знаю, но звук такой, как если бы напильником терли по куску оргстекла.
Когда я уже собрался выходить, к дверям подскакал старикан в замызганном плаще, который лихо приплясывал, притопывал, подпрыгивал, крутил руками, ногами и головой так, что ронял кепку. Он же оказался передо мной на эскалаторе, где я долго разглядывал его ботинки, подошвы к которым были крепко привязаны веревкой в палец толщиной.
Вспомнилась хипповская молодость, фольга от чайных упаковок в зимних дырявых кедах и прочие ностальгические, греющие душу приятности.
По узенькому коридору редакции, где я болтался в предвкушении гонорара, бесконечно слонялись какие-то чрезвычайно одинаковые юноши с озабоченно-отстраненным взглядом, с бла-ародной сединой в аккуратно уложенных волосах, и каждый второй очень деловито что-то бормотал в телефон. Причем, было ощущение, что разговаривали они друг с другом, но почему-то по телефону. И вообще, такого количества седоватых юношей в одном месте я никогда не видел.
В бухгалтерии у меня долго выпытывали ответы на вопросы, о которых я понятия не имел, а если и имел, то давно выкинул из головы за ненадобностью. Послал их к редактору, который, по-моему, единственный, кто все это мог знать. Фамилии редактора я, разумеется, не помнил, никогда его не видел, как, впрочем, и самого журнала, и вообще ничем кроме размера причитающейся мне суммы не интересовался. После нудных и тщетных попыток выяснения фамилии или телефона редактора мне сказали, что у них сегодня вообще не гонорарный день, и чтобы я приезжал по средам и пятницам. И без того уже вскипевший в прямом и переносном смысле, в душном коридоре, в котором кондиционер отсутствовал как явление, я взрыкнул и что-то такое сказал, после чего надувши губки деньги мне девки все же выдали, но удовольствие от этого процесса изрядно попортили.
Единственной отрадой во всей этой глянцевой редакции оказался волосато-бородатый юноша с умными глазами, который попытался со мной заговорить, но в этот момент я как раз прорвался в бухгалтерию, и поговорить не успел, о чем жалею. Сейчас такие вежливые хиппаны уже почти не водятся. Кроме того, мне показалось, что где-то я его уже видел. Или это аберрация памяти на почве ежедневного мелькания картинок с заросшими волосами музыкантов из семидесятых.
В метро, купленный талончик пускать меня отказался наотрез, и пришлось заново четверть часа стоять в потной очереди.
В автобусе ревмя ревел то ли бухой, то ли больной на голову гражданин. Ревел основательно и страшно, не по-человечески.
На меня напирали, мне в ухо жарко дышали, меня давили и толкали локтями, на меня шипели и воняли омерзительной смесью из пота и духов.
Дико хотелось немедленно оказаться дома, встать под горячий душ и намылиться с ног до головы шампунем с хлоркой.
Вообще после поездки возникло стойкое ощущение того, что выйдя за порог дома, оказываешься в скверике семнадцатой больницы, где на лавочках сидят психи тихие, по аллейкам, глядя под ноги, ходят эмдепешники и вялотекущие, а из кустов неожиданно подскакивают активные и, взяв за рукав, принимаются горячо повествовать о чем-то своем, невразумительном.
Но в больнице хотя бы знаешь, что сам ты дипломированный псих и вокруг тоже психи с подписями и печатями, а потому относишься к этому спокойно, зная чего ожидать и как на это реагировать. В городе же понять что-то решительно невозможно, там абсолютно не ясно чего и от кого ждать, и как отвечать в случае чего.
Там танцуют дядьки в перевязанных веревкой башмаках.
Там скребутся вшивые бомжи.
Там что-то вдруг перестает работать и никто ни за что не отвечает.
Там задают идиотские вопросы, на которые ты должен что-то отвечать.
Там по сорок минут ждешь чьей-то милости в душных коридорах.
Там вынужден переругиваться с автомобилями, которые не могут проехать из-за того, что все тротуары заставлены железными конями, и ты вынужден идти по проезжей части.
Там хватают за рукав смутные персонажи и настойчиво пытаются всучить какие-то бумажки.
Там в метро талончик нужно засовывать стрелкой вверх, а в автобусе почему-то стрелкой вниз.
Там круглые двери в редакции надо крутить с таким усилием, что дамам и субтильным персонажам мужского пола, приходится проходить их исключительно компанией.
Словом, там все странно, алогично, противоестественно и напряженно-насторожено.
Дурдом, безусловно, не самое спокойное и веселое место, но там точно спокойнее, чем в этом чокнутом городе вольноотпущенных сумасшедших.
Некоторые парящие в эмпиреях граждане, не особенно разбирающиеся в местных реалиях могут подумать, что это снимок с какой-нибудь свалки, помойки, на которую выбрасывают сгнившие овощи-фрукты.
А другие граждане, в этих самых реалиях живущие, и секущие фишку на сто метров вперед с упреждением и поправкой на ветер, будут правы, когда скажут, что это фото прилавка магазина, где такие сгнившие овощи-фрукты продают. Причем, это не какой-то специальный магазин для несъедобных неликвидов, где продается тухлое говно по бросовым ценам. Это самый обычный московский магазин и цены на эти, с позволения сказать, фрукты, тоже обычные московские. И лежать эти «фрукты» там будут до тех пор, пока не сгниют окончательно, потому что граждане с деньгами покупать их, естественно, не станут, а граждане без денег, вроде пенсионеров и прочих малоимущих нищих российских граждан просто не смогут их себе позволить.
И ведь так и догниет все, но цены не снизят, и уж тем более даром не раздадут. Жаба душит. И додушит ведь…
UPD Фотография сделанная ровно в том же место спустя три года.
Это тоже из реалий. Очень странная штучка. То есть априори утверждается, что любой сосед думает о вас что-то очень скверное, гадкое и нехорошее. И что вы в своих соседях тоже предполагаете мерзавцев, подлецов, бандитов, террористов, ходорковских и прочих врагов народа, партии и правительства. Но стоит, дескать, только с соседом поговорить по душам, раздавить с ним поллитру под кислую капусту и все тут же прояснится и станете вы закадычными друзьями не разлей вода. В общем, очередная рекламно-социологическая бредятина.
Подпишись на RSSЕсли увидели ошибку,
выделяйте её мышью ,
и жмите Ctrl+Enter,
Спасибо!
Реактивный
хостинг
Тэги
Написать имейл
