Бывалоча, в советские еще времена, зайдешь в поилку, и ну пиво пить.
Оно хоть и водянистое и со стиральным порошком для пены, и в подметки не годится бутылочному, но атмосфера в поилках была специфическая.
Народу вроде вокруг полно, а ты все равно один.
Нигде так больше не было, только в поилках.
Автопоилками в стародавние времена называли усыпанные воблыми костями и воблиными шкурками дешевые загончики с пивными автоматами по двадцати копеек за кружку.
Кто не знает — стиральный порошок тогда был почти без запаха.
А в пиво добавляли технический стиральный порошок, который вообще запаха не имел.
Ну и кроме того, порошка-то надо было совсем немного.
И вот, попив с какими-то знакомыми разного портвейну с вермутом для разгона, под вечер уже взяли ящик сухого и поехали к чьим-то друзьям.
Долго ехали какими-то автобусами, шли через клонированные кварталы одинаковых домов и, наконец, пришли.
Сухое быстро кончилось.
Мне, как самому трезво выглядевшему выдали десятилитровую пластмассовую канистру, деньги и указав неверным пальцем направление послали за пивом.
Я бы, конечно, никогда ничего в этих компьютерных вольфенштайновских кварталах не нашел.
Как там местные жители один квартал от другого отличают, я не знаю.
Там ходишь, как в зеркальной комнате или лабиринте.
Но алкоголь, это дело особое, тут меня нюх сам вывел.
Набрал я канистру, на оставшуюся мелочь выпил еще пару кружек и пошел обратно.
Вечер, какое-то то ли бирюлево-заднее то ли жулебино-нижнее, фонари не горят, не видно ни зги, а вокруг все одинаковое сквозь тьму окнами пробивается.
Куда идти?
Улицы не знаю, дома не знаю.
Да что улицы, я и района-то не знаю.
Покружил по этому вольфенштайну и загрустил.
Канистру открыл, отпил, и подумал, что не хотелось бы здесь всю ночь с этой тяжестью шляться.
Тем более, отовсюду гопницкий гогот раздается, а я тут в тертых трузерах да с хайром.
Неуютно стало.
Народу — никого, одни гопники по детским песочницам.
Как после нейтронной бомбы.
Через полчасика случайно мужика какого-то отловил.
Узнал где нахожусь и понял, что придется, видимо, где-то в парадном у чердака ночевать.
Метро уже не ходит, да и денег на него нет.
А район этот и на карте не нашел бы.
Даже не знаю, где его на ней искать — сверху, внизу или сбоку где-нибудь.
На всякий случай, не надеясь, спросил у мужика, в какой стороне мой район и сколько до него верст.
К счастью оказалось, что мой район мужик знал, пальцем направление мне показал и сказал, что ежели пешком через промзону, то к утру, может и дойду.
Ну, если не к утру, то до обеда точно успею.
Но через промзону, говорит. не советую, потому что чере нее можно вообще не дойти, а там где-нибудь и сгинуть.
Подумал, и добавил, что сгинуть можно и не через промзону.
Ну я и пошел.
Всю ночь шел с этой канистрой.
Тяжелая сволочь.
Правда, все легче и легче становилась.
Если бы не пивко, хрен бы я дошел.
Промзона точно была как из какого-нибудь варкрафта, фаркрая, или халфлайфа.
Сплошные километровые бетонные заборы, мрачные строения неопределенного назначения, груды бетона, железа, труб, арматуры, рельсов и черт знает чего еще.
Ужас, короче.
Но выбрался каким-то чудом оттуда в более-менее человеческие места.
Опять вольфенштайновские кварталы пошли, только дома чуть другие.
Что в них другое — не поймешь, вроде все одно и то же, но чем-то неуловимо отличались от тех, бирюлево-задних.
А когда уже автобусы из парков вылезли и одинокие заспанные пешеходы попадаться стали, сориентировался, повеселел и быстрее пошел.
Канистру по дороге бросил.
Пустую.
Домой пришел, деньги взял, в соседний дом к знакомым бутлегерам сбегал, портвейна взял, дома стаканчик выпил и радостный спать лег.
А тех знакомых я больше не видел.
Видимо, так они и остались в вольфенштайне навсегда, заплутали не сумев найти выход.
Ну, оно и хорошо.
А то стали бы канистру обратно требовать.
Да не пустую, а с пивом.
А где бы я им ее взял.
Ну их к лешему.
Теги: Манжеты москва ненаписанное слова ссср
Ссылка:
Волков Сергей Васильевич Родился в 1956 году в г. Петрозаводске. С 1962 года живет в г. Москве.
Подпишись на RSS