Pepsimist

Жизнерадостный, общительный, доверчивый, ласковый.
С пушистым, как метелка для пыли хвостом.
Я очень любил твои чудные зеленые глаза.
Ты почти никогда не подавал голос.
Да и голосок у тебя был тоненький, жалостливый, если слышный, как у новорожденного котенка.
Но когда тебя гладили, ты урчал так, что лампочки в люстре позвякивали.
Когда прищурив свои изумрудные глаза ты сидел у меня на руках, то все норовил запустить свою мягкую лапу мне в бороду и с удовольствием прогнуться.
У тебя были свои любимые места, на которых ты разваливался большим снопом серого камышиного пуха, и лениво, одним глазом следил за порядком.
Тебе было всего пять.
За три дня я постарел на пятнадцать.
Покойся с миром.

Теги: Жестом по мимике автография животные портреты человеки

Потрясающе выразительный портрет Джеральдины Чаплин, дочери Чарли Чаплина. Фотограф Питер Линдберг (Peter Lindbergh) ©

Теги: Фото люди портреты фотография

Этот человек с голубыми глазами известен всем.
Возможно, если хорошенько поскрести совком у мусорного контейнера, вам все же попадется скудоумное и невежественное туловище, хотя, вряд ли такие уникумы существуют в пространстве, хоть чуть унавоженном культурой.
Приглядитесь.
Если не догадаетесь, ответ здесь

Теги: ART'икль люди портреты фотография

Все девки да девки, а бабулечек забываем. Нехорошо. Ведь все бабули были девицами, а многие и по сию пору остаются озорными девчонками. Сами посмотрите.

еще 47

Теги: Фото портреты фотография

Тут Джон Мореный Дуб оторвал кусок жевательного табака, бросил его в рот и ответил Сайрусу Осиное Гнездо: «Я мог бы прострелить тебя насквозь в двадцати семи местах, истратив на это один патрон так, что сквозь тебя можно было бы просеивать просо и маисовую муку, но ты мой старый партнер, а партнер, дырявый как решето не нужен никому, даже такому добряку, как я. Поэтому я не стану устраивать полную вентиляцию твоего туловища, если ты поставишь мне сейчас пару стопок доброго ячменного виски.»

Теги: Фото портреты фотография

Копался в шкафу и выудил из коробки старую потрепанную записную книжку.
Открыл полюбопытствовать, чьи имена и телефоны много лет назад заносил в неё для памяти.
Каждая страница густо исписана, что-то зачеркнуто, исправлено, вписано поверх.
Имена, фамилии, многие телефоны с пояснениями: «дом.», «раб.» и ещё какие-то «лаб.», «дир.», «коп.».
Кто все эти люди? О чем я с ними разговаривал, зачем звонил, для чего хранил их телефоны?
Видимо, это были знакомые или даже те, кто тогда назывались словом «друзья».
Но из всех сотен вспомнил не больше дюжины.
Сколько времени было на них потрачено, а в памяти сохранилась лишь эта дюжина, да и та смутно и отрывисто.

Жора, сумасшедший поклонник Рода Стюарта. Жора мог позвонить среди ночи и часами пересказывать все композиции с только что им раздобытого альбома своего кумира.
Жарко дыша и захлебываясь, спешил поделиться восторгом.
Очень закомплексованный, а оттого грубовато-нагловатый, с типичной высокомерностью неуверенных.
В очередном приступе самоутверждения сказал что-то лишнее и с тех пор пропал, стесняясь извиниться.

Вот Славка, помешанный на фантастике, и постоянно выпрашивающий с моих полок «на прочитать».
В отличие от большинства знакомых, Славка честно и почти в срок все возвращал, и ему я доверял даже те книги, которых не давал никому другому.
Сам он тоже приносил иногда что-нибудь редкое и любопытное и очень любил под бутылочку портвейна обсуждать прочитанное.
Лет десять назад ослеп, перестал ходить и умер от цирроза.

Юрик, фанат электроники, гений олова и канифоли, ювелир паяльного дела, гуру транзисторов, резисторов и сопротивлений, способный собрать потрясающий по характеристикам усилитель из башмака, алюминиевой вилки и мотка старой проволоки от сгоревшего холодильника.
Юрик чинил мне многочисленную и часто ломающуюся аппаратуру, изобретал и паял уникальные гитарные примочки и доставал немыслимо дефицитные микросхемы, без которых магнитофоны, микшерские пульты и прочая электрохрень категорически не желали работать.
Как всем гениям, Юрику интересна была только голая идея и её лабораторные подтверждения на коленке.
Он прихватывал каплей олова детальки и проводки к самодельной плате и втыкал это в сеть.
Корпусов для своих радиоинженерных шедевров он не признавал, считая их излишеством и мещанством.
От этого его уникальные примочки были похожи на раздавленных жуков с расбросанными кишками, и имели обыкновение внезапно заходиться фейерверком и вышибать пробки во всем доме.

еще персонажи из книжки

Теги: Жестом по мимике автография ненаписанное портреты слова

Вот любопытно, а герой может выйти широкой уверенной поступью, с гордо поднятой головой, но в соплях?
Герой с красным носом, слезящимися глазами, гнусавым голосом и носовым платком с простыню размером как-то не убеждает.
Герой должен выглядеть надлежащим образом.
То есть всякие там набившие оскомину широкие плечи, мускулистый торс, грудь колесом, подбородок вперед, взгляд мужественный, поступь уверенная, голос тоже какой-нибудь эдакий, соответствующий.
Иначе какой же он герой?
Разве может быть героем персонаж субтильный, тихий, мягкий, в очках и шляпе?
Никак не может.
Не соответствует он, не вписывается в шаблон, выпадает из образа.
Даже если такой очкарик вытащит из огня или проруби целый детский сад с воспитательницами и нянечками, героем ему не стать.
Ну скажут ему спасибо, вынесут благодарность на мелованной бумаге, а в областной газете напишут что-нибудь недоуменно-удивленное вроде: «Несмотря на заурядную, ничем не примечательную внешность обычного учителя истории из сельской школы, Василь Василич Сухоножков, тем не менее, чудесным образом нашел в себе силы и мужество…», ну и так далее.
Все равно человек, которого зовут Василь Василич Сухоножков не может быть героем.
По определению.
Не то что какой-нибудь Ветров, Громов, Штормов, Камнев или Скалоруков на худой конец.
Кстати, насчет конца героя у читателя тоже не должно возникать никаких сомнений.
Не кончины героя, а его конца.
Ну вы понимаете.
Там у него безусловно все в полном и абсолютном порядке.
Железном.
Кроме того герой не может беспомощно улыбаться, ласково щуриться, разводить руками, быть неприметным, обычным, пухлым, низкорослым, щуплым и любить аквариумных рыбок.
Опять же гастрит и прочие недомогания, присущие простым смертным ему не свойственны.
Страдать он может исключительно тяжелыми, желательно смертельными недугами, каковые он мужественно преодолевает несмотря ни на что и вопреки всему.
Ну невозможно же написать, что герой, спасая юную красавицу из-под цементовоза надорвался и получил грыжу.
Герой с грыжей невозможен.
С грыжей он не герой, а инвалид.
А геморрой?
Вы можете себе представить героя, который мучительно сидит на краешке кресла или выходит из сортира со слезами на глазах?
Это же дискредитация образа.
Тем более, что плакать, и уж подавно рыдать герой не умеет.
В исключительных случаях допускается скупая мужская слеза.
Или вот, скажем, простатит.
Герой с воспалением простаты вызывает даже не жалость, а отвращение.
Запоры и поносы ему тоже не к лицу.
У героя стальной желудок и безотказный кишечный тракт, работающий как швейцарские часы с боем.
Урчание в животе и усиленное газообразование у него немыслимы.
Пукающий герой заставляет хихикать, а не восхищаться.
А ревматизм, прострел, мозоль на пятке или прыщ на лбу?
Никогда!
Он же не пенсионер и не школьник.
Он — герой.
А прыщавых героев с прострелом в пояснице в природе не бывает.
Прыщ и героизм несовместимы.
Как и перхоть или залысины, не говоря уже о плеши.
Ну кому может понравится плешивый герой?
Или, скажем, еда.
Еда не как прием пищи, а как вдумчивый эстетический процесс.
Самая подходящая для героя еда, это стейк с кровью, обильно политый табаско.
Это не какое-то там пижонское смакование мясного ассорти с яйцами пашот или неторопливое вкушение обжаренного с трюфелями кусочка гусиной печенки.
Фуагра и герой не монтируются.
По-отдельности отлично идут, вместе — никак.
С кефиром герой тоже не дружит.
В лучшем случае стакан молока, как показатель здорового отношения к своему организму.
Зато со спиртным у него все в порядке.
То есть выпить он может колоссальное количество разнообразных спиртосодержащих жидкостей, но никогда не пьянеет и лишь в финальной сцене мужественной шпалой падает без сознания.
Что должно продемонстрировать его силу духа, умение держать себя в руках и преодолевать трудности.
Внешний вид возможен только в двух вариантах: непокорная шевелюра с трехдневной щетиной, либо лысый череп и полированные скулы в любом сочетании.
Приветствуется небольшая отважная седина в висках.
Усы и бороду не носит.
Легко описывается словами: неустрашим, непреклонен, непобедим, неколебим, несокрушим, незыблем, несгибаем, независим, неподражаем, неподатлив, непритворен, неординарен, неподкупен, неповторим, непревзойден, непокорен, неулыбчив, неумолим, недоверчив и далее по списку.

Теги: Портреты ненаписанное портреты слова