Pepsimist

Можно долго держаться на одной лишь неколебимой уверенности в собственных талантах, мастерстве, способностях, упорстве, уме и прочих достоинствах.
Многие известные, малоизвестные и вовсе никому неизвестные личности на том только и держались, когда их не печатали, запрещали, гнали и травили.
Но кем бы себя ни мнили, как бы ни были в себе уверены, все же большинству граждан время от времени необходимо уверенность эту чем-то подпитывать.
Либо со стороны — похвалами, удачами — либо, если этого нет, то изнутри: сознанием хорошо выполненной работы, преодолением нового рубежа, неким внутренним движением.
А без этого, без подпитки, зачахнет вся уверенность, увянет, потухнет, останется один уголек, и тот пеплом покроется.
Одним угольком не согреешься.
Для согрева костер нужен, а какой костер без дров?
Вот и надо их подкидывать, чтоб горело.
А коли уже уголек потух и раздуть не получается, то остается либо сохранять внешние признаки силы, либо приспосабливаться к новому самоощущению, чтобы минимизировать внутренний конфликт.
Либо с помощью кремня и кресала попытаться разжечь новый костер.
В крайнем случае купить дорогущую шубу и тем утешить свое самолюбие.
Заодно и согреться.

Теги: Манжеты ненаписанное слова человеки

Двери, ворота, заборы, ограды, цепи, замки, щеколды, шлагбаумы и прочие запирающие и преграждающие устройства для российского человека вещи сакральные.
Вещи сами в себе.
В большинстве своем они не имеют никакого функционального значения, а выступают в роли символической, знаковой, даже ритуальной.
От рождения до похорон мы живем, со всех сторон обнесенные огромным количеством преград, загонов и частоколов, привычно просачиваясь сквозь узкие щели и машинально входя через заднюю дверь.
Первое, что видит новорожденный, это решетки детской кроватки, затем сетку на коляске, потом решетки на окнах, затем уже все остальные заборы и ограды.
На все ворота повешены пудовые замки, но в метре от них в заборе выломаны прутья и народ толпами ходит мимо символически запертых ворот.
На бетонной ограде нашей поликлиники фигурно натянуты мотки колючей проволоки, что не мешает жителям годами проходить на соседнюю улицу через заботливо сделанный пролом напрямую, а не обходя за два квартала.
Парадные входные двери временно закрыты навсегда и все пользуются черным ходом, который автоматически становится главным.
Заложенная в проект дюжина широких двустворчатых дверей не открывалась ни разу.
В лучшем случае бывает открыта одна створка, о местонахождении которой можно догадаться только по россыпи окурков на ступенях и отполированной дверной ручке.
Каждый, хотя бы в кино видел кладбища европейские, не говоря уже об американских.
И каждый хотя бы раз был на наших кладбищах, где даже покойников обносят решеткой.
То ли чтобы не сбежали, то ли чтобы не украли.
Передвигаться по нашим кладбищам не зная маршрута невозможно.
После часа мыкания по тесным проходам среди оград, находишь наконец нужную, но она, как назло, находится по ту сторону и добраться до нее можно лишь обойдя пятьсот метров лесом, плутая среди огороженных железными прутьями могил.
Слава богу, в таких местах большинству все же приходится бывать не часто.
Но в городе не лучше.
В городе лишь места больше и ограды ширше.
Сегодня прошелся до одного из гастрономов, и уткнулся в ограду, выстроенную за ночь.
Это уже третий или четвертый магазин в радиусе трех кварталов, вход в который обносят железным частоколом.
Причем, не просто обносят, а обносят так, что добраться до входа можно лишь с одной стороны, пройдя лишних пять метров вдоль решетки, войдя в загончик для скота и повернув обратно, еще через пять метров уткнуться в двери магазина.
Из четырех широких дверей, как обычно, открыта лишь одна узенькая створка, у которой крутятся водовороты из граждан, стремящихся войти и выйти.
Граждане сталкиваются, работают локтями, животами и грудями, беря противника массой, наглостью и нахрапистостью.
Протиснуться вдвоем в створку невозможно, стоять же в очереди на вход или выход граждане совершенно справедливо не желают.
Кроме препятствия в виде одинокой створки, устраивают еще дополнительные ловушки.
У той самой единственной створки обязательно ставят пару-тройку терминалов оплаты всевозможных услуг.
Желающие пополнить счет мобильника оказываются как раз на пути входящих и выходящих из магазина, что спокойствия и доброжелательности не добавляет.
Раздаются крики, угрозы, оскорбления и швыряние мелочью.
В сырую погоду зеркальный кафель превращается в каток, кто-нибудь непременно падает, о него спотыкаются, через него перешагивают чертыхаясь и матерясь.
Стеллажи в магазине расставляют так, что с тележкой двигаться можно только в одну сторону.
Там, где проходы относительно широкие, в двух-трех местах устроены баррикады из не разложенных товаров.
Обозленный народ крутится с тележками вокруг стеллажей, проклиная всё и всех.
Из семи касс, разумеется работают только две, в которых сидят заторможенные сомнамбулы с двойкой по математике и русскому языку.
На улицах внезапно стали появляться загадочные металлические преграды и надолбы.
Каковы их функции, для чего они, зачем — понять решительно невозможно.
Причем, мешают они всем — и пешеходам и автомобилям, и инвалидам и мамам с колясками.
Люди более сообразительные, видимо уже догадались о назначении этих сооружений.
Но я туп, недалек и технически плохо подкован, потому был бы признателен за подсказку.
Выглядят эти противопехотные надолбы вот так:

Теги: Манжеты ненаписанное плевательница роисся вперде слова

Вот, скажем, танцы под луной или предзакатная мелодекламация.
Хоровое пение под аккомпанемент мобильника.
Рюмка портвейна на брудершафт с шепотом и горячим дыханием в ухо.
Или, к примеру, лирическая прогулка вдоль липовой аллеи рука за руку под жужжание пчел вокруг.
Стремительный поцелуй тоже хорош, но иногда выводит из равновесия.
Длительное путешествие тет-а-тет по диким лесам амазонки или западной сибири или по пескам каракумов очень сближает и открывает неожиданные стороны друг друга.
Как, впрочем, и при пересечении средиземного моря на шлюпке тоже случаются сюрпризы.
На худой конец подойдет и спорадический обмен мнениями по различным вопросам общего характера посредством постингов.
Вот же бред какой — постинг!
Постинг, хостинг, пирсинг и фистинг, как знаковые фигуры современной письменной речи.
Дичь!

Теги: Манжеты дремучая смесь ненаписанное слова

Господа, товарищи, друганы, граждане и просто соотечественники по несчастью.
Не надо делать российский айфон по китайским чертежам из американских деталей и засовывать туда американскую же операционку с китайским переводом.
Собирать все это у нас тоже не надо, потому что всем известно, через какое место, какими руками и с какой головой мы все соберем.
Вообще, не надо делать того, чего не умеем, не хотим и к чему не лежит наша широкая российская душа.
Душа наша все время горит и непрерывно чего-то просит.
Кроме чарки на опохмел просит она еще раздолья, веселья, тугой мошны, высокой духовности и песен под компьютерную гармошку в стилях хип-хоп и гоп-стоп.
Не забывайте корней, соотечественники, вспоминайте предков своих, их заветы, наказы, обряды, обычаи, праздники и народные потехи.
Выйдите на улицу, раззудите плечо, размахнитесь рукой, крикните разгульно, задорно и весело : «А я вот ужо оглоблей пополам совсем!»
Устройте на нашей улице праздник и под сводный хор православных балалаечников начните дружное соревнование по битью баклуш на время.
А там, за углом, в переулке добры молодцы занимаются перетягиванием рушников.
Над домами, над головам свистит что-то, мелькает с хохотом и повизгиванием.
Это представительницы женской сборной демонстрируют высокохудожественные полеты на метле с фигурами высшего пилотажа.
Другие девки, подобрав подолы, соревнуются в метании кокошников на дальность.
Мужики недалече развлекаются жонглированием лаптями.
А в соседнем дворе вокруг стола по лавкам расселись сурьезные граждане в белых льняных портках и внимательно вяжут лыко.
Несколько девиц под окном самозабвенно вышивают православным крестиком на скорость.
Которая выиграет, получит в качестве приза царя Додона и круиз в бочке по морю-окияну к острову Буяну.
А вот и витязи наши, красны-солнышки с дизельным мотором в груди показывают высший пилотаж в ступе без помела.
Так и снуют туда-сюда, так и мелькают финисты-соколы наши ясные.
Девки после кокошников взялись за метание коклюшек на точность.
Кучно кладут, все в яблочко.
Добры молодцы рушники уже все порвали и пошли на рекорд по фигурному завязыванию кушаков.
На соседнем кукурузном поле разгорелся турнир по русскому бадминтону в зипунах и онучах.
А мелочь пузатая, пацаны измызганные прибежали на пруд и соревнуются друг с дружкой, кто больше со дна вытащит крынок, горшков, кубышек и корчаг.
На околице большая толпа шумит, там организовалась русская народная забава — бег в мешках по граблям.
Только треск стоит.
Веселится народ, тешит широкую душу народными забавами.
И плевать хотел на айфоны российские.
Подавай ему железки чужеземные.
Нету в народе уважения к традициям, а есть в нем смекалка, жизненная опытность и неистребимое желание купить на грош пятаков.
И это справедливое желание, особливо, когда видит народ сельчан, у которых не было ни гроша, да вдруг алтын.
А то и рупь серебряный или вовсе золотой червонец!
Обидно народу, когда один на желтой телеге по тракту рассекает, а он, народ, над рытвиной в кукурузе лаптями жонглирует.
Так и до праздника красного петуха недолго.
Такие вот дела.

Под катом аудиовизуальная иллюстрация

Теги: Манжеты ненаписанное роисся вперде слова

Над дверью дома Нильса Бора — был такой большой ученый, если кто забыл — висела подкова, и однажды кто-то поинтересовался у него: «Вы действительно верите, что подкова приносит удачу?»
На что большой ученый ответил: «Разумеется, нет. Но она приносит удачу даже тем, кто в это не верит».
А вот Иоганн Шиллер, поэт, драматург и борец за светлое будущее угнетенных немцев как-то написал: «Истина ничуть не страдает от того, что кто-то её не признает».
Это два высказывания — о независимости действительности от суждений о ней.
О тщетности и бессмысленности мнений.
Вы вольны думать что угодно о чем угодно, но на этом «чём угодно» ваше суждение никак не скажется.
Иногда это полезно знать.
Ну хотя бы для того, чтобы не мудрствовать на пустом месте.
Фаталист вы или нет, верите ли в судьбу или не верите, все равно никуда от нее не денетесь.
А умные споры о тонкостях предопределенности значения не имеют, тем более, если вы уверены, что и эти споры были заранее записаны в Книге судеб.
Что вам от того, во что верить или не верить?
Хотя, конечно, твердо надеяться на что-то хорошее приятно для организма и успокоительно для нервной системы.
Но это — вся польза.
Вас все равно не спросят о ваших желаниях, не поинтересуются вашим мнением, и все будет так, как у вас на роду написано.
Если в судьбу не верите и гордо полагаете, что человек сам творец своего счастья и особенно несчастья, то продолжайте так думать.
Это неважно и роли не играет.
Возможно, такие мысли греют ваше увядшее самолюбие и побитую молью самоуверенность, но на действительности не сказываются.
В песне времен нашествия Наполеона (это такой древний французский гитлер), были слова: «Судьба играет человеком, Она изменчива всегда, То вознесет его высоко, То бросит в бездну без стыда».
И это, пожалуй, единственное, что стоит иметь в виду.
Все прочее — пустое.

Теги: Манжеты автография слова

Не переношу ярлыки, всяческую не научную (да и научную тоже) классификацию, разделение на жанры, стили, направления и т.п.
Они лишь вносят путаницу и заставляют петлять среди нагромождения эпитетов и объяснять простые вещи сложными словами, которые все равно ничего не объясняют, не будучи переведенными на доступный язык.
Ну, вот к примеру.
Хорошо, грамотно и тщательно сделанный стимпанк мне по вкусу.
Так же, как и грамотный гранж.
Но решительно не понимаю, что такое стимпанк-стайл в фотографии.
Вернее, не понимаю в чем отличительная особенность фотографии в стиле стимпанк.
Кто бы мне объяснил, чем именно стимпанк-фото отличается от прочих.
По какому признаку или признакам можно отделить фотографию стимпанк от гранжа, ломо, HDR и прочих.
Только попробуйте объяснить обычными словами, без затуманивания сути специально для этого придуманными терминами.
Представьте, что я никогда не слышал ни о гранже, ни о прочих стилях, способах, приемах и методах, никак в них не разбираюсь и слов таких не слышал, а знаю только слово «фотография».
Когда слышу: «Ах-ах, это так концептуально!» я хватаюсь за пистолет.
Отчего плодятся как кролики все эти «стили», «направления» и прочие термины, которые абсолютно ничего не означают и совершенно ничего не проясняют?
Ну для чего, скажите, придумывать такое количество разнообразной пурги, чтобы определить то, что определению не поддается в принципе?
Я давно перестал понимать что такое рок-музыка.
Вернее, что под этим подразумевают музыкальные издания, журналы, обозреватели и вообще все окружающие, включая меня самого.
Это и Металлика и Битлз и Кинг-Кримсон и Боб Дилан.
Что между ними общего?
Ни-че-го.
Одно название.
А все более мелкие дробления стилей на хард-рок, софт-рок, фьюжн, олд-стайл и прочие, ясности не вносят, и лишь добавляют еще больше путаницы и непонимания.
Тем более, что четких и однозначных критериев и определений всего этого нет, и каждый понимает так, как ему заблагорассудится.
«Ну… видите ли, это что-то среднее между дэд-металл, хеви-металл, панк-рок, фри-джаз, эйсид-транс, кабаре и классической венской оперой.»
Кому-нибудь это что-то скажет, как-то что-то прояснит?
Все сказанное относится и к живописи, и к фотографии, графике и далее по списку.
Литераторы, искусствоведы и критики до сих пор не могут решить, чем же большой рассказ отличается от короткой повести, а повесть от романа.
Если сам не знаешь, что написал (нарисовал, сфотографировал, выпилил лобзиком, слепил из глины), то просто придумай слово и назови это новым стилем.
Типа: «Я выжигаю по фанере в стиле "файерволл". Это новое направление в искусства, а я его родоначальник.»
И все.
И взятки гладки.
И не подкопаешься, даже если желание возникнет.
А он ходит гордо с машинкой для выжигания наперевес, довольный собой и своей сообразительностью.
Словом, наклейки это все, ярлыки, клейма и тавро.
Тьфу…
А вся классификация должна быть очень простой: нравится — не нравится, хорошо — плохо, полезно — вредно.
Не им, не вам, не всем, а только мне лично.
Иначе все равно будут путаться и убеждать друг друга в бесталанности, глупости и отсутствии вкуса.
Вот лично мне нравится жванецкий (тони беннетт, сальвадор дали, салат оливье), а вот тот тип, что слева стоит, все это на дух не переносит.
Ну и на здоровье, ну и флаг нам всем в руки.
Главное, не приниматься горячо объяснять матом, что жванецкий глуп, дали претенциозен, а салат оливье, гнилой пережиток советского прошлого.
Да, салат оливье, это изобретение советской кулинарной мысли, порождение дефицита и социалистический паллиатив, но мне он нравится.
Иногда.
А вот селедку под шубой не люблю, и время от времени получаю гневные отповеди от ее горячих поклонников.
Об чем спорить будем?
Об вкусе селедки?
Об цвете ее шубы или об сальвадоре дали?
Ни об чем спорить не будем, ибо смысла в этом нет, результата оно не принесет, точки зрения и вкусы от этого не изменятся.
Вот и все.
Я так считаю.

Теги: Манжеты дремучая смесь плевательница слова

Когда они были вместе, то делали что-то живое, что-то такое, что даже спустя тридцать лет можно слушать без изнуряющей зевоты и скучающего постукивания пальцами.
Но после распада, расчленения и обретения независимости друг от друга каждый из четверки стал самим собой, перешел в ранг рядовой легенды с богатым прошлым и перестал быть битлом.
Я не часто слушал Пола и прежде, сейчас же не могу его слушать вовсе.
Возможно, за исключением пары-тройки вещей, которые не то чтобы люблю, но в состоянии вынести.
В нем все как-то излишне правильно, как-то чересчур, все тщательно отполировано, прилизано до приторности и привкуса бриолина на языке.
Отчего создается впечатление неестественности, искусственности и неискренности.
Харрисон был хмурым, сумрачным и угрюмо серьезным со всеми своими унылыми социально-религиозными проектами типа помощи бангладеш и тому подобными хари-кришнами и май-свит-лордами.
Джон еще со времен квартета утомил детской игрой в борьбу за права рабочего класса, смешными призывами помощи этому самому рабочему классу посредством фотосессии в голом виде и прочей псевдосоциалистической дребеденью.
Остается только Ринго.
Единственный из всей четверки, хотя бы производящий впечатление человека открытого, без затей, понтов и амбиций, лишенного социального, религиозного и мистического надрыва.
Этакий, почти свой парень.
Обидно это все, хотя особой любви к ним не питал никогда.

Теги: Манжеты арт люди музыка