Pepsimist

Розово зефирное, сладко карамельное детство со счастливыми, радостными пятнами солнца на янтарном полу. Все вокруг еще кажутся добрыми или, по крайней мере, кажется, что они должны быть такими.
Высокие пушистые сугробы чистого белого снега, в которых можно купаться, кататься, можно зарыться в них и прокопать в них длинные уютные норы, где так сладко прятаться от всех.
Желтые-желтые поля одуванчиков, и ты идешь через них и храбро рубишь это бесчисленное воинство ореховым прутом.
И кем-то привязанный над прудом канат с узлом на конце, с которого так смело и ухарски прыгают в воду большие мальчишки, и как потом мы, малышня, сломанной веткой подтягиваем этот канат и с большой ледяной жабой в животе, мертвой хваткой уцепившись за канат тоже шагаем с песчаного обрыва и со сладким ужасом пролетев пару метров шумно падем в воду.
А потом мокрые, но счастливые и гордые поднимаемся по холму и найдя муравьиную тропинку ловим больших коричневых муравьев и слизываем с них муравьиную кислоту.
А после проходим еще немного и чуть побродя среди молоденьких сосен, видим яркие желтые или кофейно коричневые натеки смолы и отодрав их от коры засовываем за щеку и мужественно жуем пока не уйдет горечь и смола не превратиться в отличную первоклассную «жевачку».
Становится жарко и мы идем к колонке у развилки желтой песчаной дороги и пока один налегает животом на тяжелую железную ручку, другие пьют из ледяной упругой струи.
И войско желтых одуванчиков уже сменило обмундирование и теперь это армия вражеских парашютистов, которых так весело и азартно истреблять из рогатки с белой резинкой вынутой из трусов.
И так интересно наблюдать за «солдатиками», красными с черными пятнами жуками, которые вечно толпятся и суетятся у корней двух больших берез.
А когда «солдатики» надоели, то лучше всего забраться на самый верх разлапистой густой черемухи и устроившись поудобнее на широкой шершавой развилке лакомиться черными вяжущими ягодами, а косточками кидаться в спящего на скамье под деревом кота.
А потом самому улечься на спину на плавно раскачивающемся дереве, и смотреть на текущие в голубизне облака сквозь шевелящиеся темно зеленые листья.
И так хотелось лежать и лежать, и мерно качаясь плыть куда-то сладко и радостно не помня и не зная забот и обид. Только плавно качает тебя надежное широкое дерево, прикрывают от яркого солнца заботливые листья и текут, текут неспешно, играя формами по голубому глубокому небу белые чистые облака.
И я знаю, что этого никогда больше не будет.
Ни-ко-гда.

Теги: Манжеты автография детство ненаписанное слова

Сосиски с капустой под соусом из морилки.

До сих пор вздрагиваю от воспоминаний о советском общепитовском сером пюре с лужей мутного топленого масла в центре.
И еще котлеты такие были. Специфические.
Это не название, это определение.
То есть, это сейчас они специфические, а тогда других не было, тогда ГОСТ был.
А еще капуста была тушеная. Серая. Кислая.
И компот из сухофруктов.
А когда я работал в кафе, то сосиски на ночь туго набивали в молочные бидоны и заливали водой.
К утру вся вода впитывалась.
На разницу все кафе под вечер было в хлам.
Бармен мудрил с коньяком и прочими напитками и тоже жил очень хорошо.
Но бармены быстро менялись.
Ротацию барменов обеспечивала прокуратура.
А здоровенный, краснорожий шеф-повар с руками как окорока, после второго литра спускался в подвал, поджигал большую паяльную лампу и принимался палить кур.
Это у него бзик такой алкогольный был.
Как вечером нажрется, так кур палить.
И один не мог, обязательно заставлял кого-нибудь с собой оставаться.
Здоровенный, агрессивный, грубый и бухой.
То ли посадили его, то ли помер от апоплексического удара.
А не фиг было сосиски водой пропитывать, а после, чтоб страх заглушить, ночами водку квасить и кур палить. Одному страшно было, вот и оставлял с собой кого-нибудь.
А все равно помер.
Или посадили.
Так и так не доводит до добра расхищение социалистической собственности.
Пусть даже и в виде водопроводной воды в толстых водянистых сосисках.
И коньяка с той же водой.
А когда работал в хозяйственном, там из одной фуры морилки делали две.
И олифы тоже две.
С разницы нам тоже капало на стакан кефира.
А что покрепче покупали на деньги полученные со спекуляции жутким дефицитом - крышками для консервирования и туалетной бумагой.
Ко мне из других городов делегации за крышками приезжали.
А за туалетную бумагу девушки такое предлагали…
А морилку таскал домой ящиками, и перегонял с помощью скороварки и ректификационной колонны из институтской лаборатории вынесенной оттуда сильно заинтересованным соседом аспирантом.
После туда кидалась марганцовка, активированный уголь и получался чистый спирт.
Бутылка водки стоила 4,12, а бутыль спирта из морилки обходилась в 60 копеек.
Потом государство это дело прочухало и стало добавлять в морилку яд для тараканов.
Мы все равно прогоняли, чистили и пили, пили, пили…
А после спиртовую морилку вообще сняли с производства и заменили на водорастворимую.
Но до этого наша директриса успела загнать налево с полдюжины фур.
Которые наш дружный коллектив грузчиков сделали из четырех с помощью воронки и самодельной открывашки для портвейна.
Посуду для этого отдельным рейсом привозили за отдельные деньги отдельные шофера.
А когда в гастрономе работал, там такое было…
И в Манеже.
И в Центральном выставочном зале.
Оттуда у меня целиком дома лежала выставка японского плаката. Друзьям раздаривал и все стены в постерах были.
Лохи брызгались слюной и падали без чувств захлебываясь от зависти.
А еще в булочной ночные приемщицы с кондитеркой крутили.
Иногда и с грузчиками крутили.
С кондитеркой для денег, с грузчиками для удовольствия.
И в музее народов востока.
И в музее на делегатской.
И в центре народного творчества.
Уж вроде чего можно было тогда с матрешек-балалаек наварить, но администрация неплохо жила…
Не на зарплату же жить.
На нее только помирать.
Это если без похорон и поминок.
Так, скромно, литр на троих и пара сайры в собственном соку.
И утром кружка прозрачного пива со стиральным порошком в общественной поилке.

Теги: Манжеты ненаписанное слова ссср

Он был беспечен и спокойно величав. Он мало говорил. Он не стремился к славе и наживе. Любил читать, но не искал с усердием чрезмерным глубоких объяснений ко всему.

Если бы это не было написано несколько веков назад о Юаньмине, то я с удовольствием поставил бы под этим свое имя и рассказывал бы всем, что это мой автопортрет. Правда, величие я оттуда все же убрал бы. Из присущей мне скромности.

Детство

От детства воспоминания у меня исключительно теплые, светлые и радостные.
Ну если только не брать в расчет:
детского сада,
толстых коричневых чулок на прищепках,
манной каши с квадратным куском масла и ломтем серого хлеба,
новогодних утренников с накладными ушами,
школы,
уроков труда с выпиливанием совочков из куска жести,
коллективных экскурсий в музей революции и ткацкую фабрику,
концертов школьной самодеятельности со стихами, песнями и танцами,
футбольных олимпиад с потным беганием за мячиком,
зарниц с деревянными автоматами и метанием чугунных чушек в фанерный танк,
массовой декламации стихов о родине,
разучивания песен о картошке-тошке-тошке и ленине всегда впереди,
пионерской зорьки и новостей из телетайпного зала,
хрюши со степашей по черно-белому телевизору,
пионерских лагерей,
утренних линеек,
торжественного подъема флага с барабаном и зевотой,
тоскливых фальшивых горнов на подъем, обед, отбой,
собирания колосков и картошки в ближайшем колхозе,
круглосуточной радиостанции Маяк из громкоговорителей,
тихого часа,
утренней зарядки под крики вожатых,
латунных кранов и жестяных рукомойников в потеках зубной пасты,
грязных деревянных сортиров,
серого пюре с лужицей жира,
костлявой жареной рыбы,
холодной творожной запеканки с кефиром,
компота из разваренных сухофруктов,
дежурств по классу,
опытов с электричеством на единственном в школе исправном приборе,
обязательных вонючих химических опытов с самовозгорающимися какашками,
сбора гербариев летом и выглаживания утюгом кленовых листьев осенью,
сочинений «как я провел лето» и «кем я хочу стать»,
марширования по школьному двору с лозунгами и речевками,
физкультурных раздевалок с тяжелым запахом и деревянными шкафчиками без вешалок,
чешек в мешочке,
серой школьной формы,
бесформенного портфеля с навсегда оторванной ручкой,
скрученного красного галстука в кармане,
курения в туалете на переменах,
выяснения отношений там же,
школьных раздевалок с кастеляншами вылавливающими опоздавших,
встреч с ветеранами, героями труда и знатными овощеводами,
принудительной подписки на Пионерскую правду,
соревнований по сбору металлолома и макулатуры,
субботников, воскресников и мероприятий по уборке территории,
захватывающих по своей дикости и нелепости нравоучительных наставлений военрука,
старательного затушевывания конуса, куба и шара простым карандашом 2М,
столь же старательного и столь же бессмысленного заполнения контурных карт…
Ну и так далее и тому подобное.
Сейчас написал и понял, что все хорошее и приятное, что осталось в памяти от детства связано только с друзьями, семьей, своими собственными делами и мыслями, с книгами, живописью, музыкой, снова с друзьями, снова с семьей…
А все, что было вокруг этого так и осело серой скучной пылью, которая скрипит на зубах и забивается под воротник.

Теги: Манжеты автография детство ненаписанное слова

Вот взять, к примеру, блондинок.
Не вообще, а в частности.
Очень отдельные экземпляры в пределах досягаемости.
Кому как, а у меня блондинки всегда под мускат хорошо шли.
Под джин с тоником тоже хороши, но под мускат игра чище, полутона мягче и блики по стенам бегают.
Тут от масти зависит — платиновая, пепельная, латунная или, скажем, серебряная.
Вот оловянные все больше под водку.
Как выпьешь, так вздрогнешь и цвет уже не отчетливо разбираешь.
А латунные исключительно под мускат.
Ах, как хороши под мускат!
Цвет, аромат, формы, пропорции — сказочно все, сказочно.
С джином пепельные хорошо сочетаются.
Важно только — до или после.
Сначала пепельная, а потом джин, или джин сперва.
Это важно.
А тоником разбавишь. и платиновая отлично идет, отлично!
Кто не верит, пусть попробует, потом мне скажет.
С брюнетками сложнее.
С красным крепким хороши, а вот с розовым полусладким, ну никак.
Не сочетаются.
Привкус не тот и послевкусие подкачало.
То есть идут хорошо, но уходят плохо.
А вот шатенки под все хорошо шли.
Под коньячок, к примеру, или игристое сухое.
Под шатенку главное закуску правильно подобрать.
Тут острое и пряное не годится, тут мягкое нужно, нежное, сливочное, цвета крем-брюле.
И тогда уже не спеша коньячку или шампанского добавлять до нужного градуса.
До кондиции.
А вот с рыжими всегда проблемы были.
Что медные, что бронзовые, что с патиной, что с позолотой.
Сегодня с коньячком отлично, замечательно просто, а назавтра — никак.
То есть под коньяк — и никак.
А вот под плодово-ягодное — шикарно!
Вроде и цвет тот и оттенок тот же, но под коньяк уже не идет.
Только под плодово-ягодное.
Коньяк отторгает и капризничает.
Упрется, и не идет.
Глазами смотрит и плодово-выгодного требует.
Ты ей говоришь, вчера с коньяком шла, а сегодня что случилось?
Молчит, только вокруг головы сияние невозможное оранжевое.
Смотреть нельзя, слепит.
Только через стеклышко закопченное удается.
Проблемы с рыжими, капризные они.
Проблем много, но того стоит.
Зато с крашеными любых мастей просто.
Подо все идут.
С коньяком — отлично.
С красным крепленым — замечательно
Под джин с тоником — шикарно.
А под водку вообще потрясающее идут.
Краска, правда, местами сходит и на теле разводы остаются, но водочкой запил, и ничего.
Нормально с водочкой.
Пятна с тела тряпочкой сотрешь, и нормально.
А то что масть у них пегая проявляется, так на то и водочка, чтоб нивелировать.
Как выпьешь, так вроде и окрас равномерней.
Добавишь — вообще, вот такой окрас!
Цвет не разобрать и лицо смазано, но зато ровненько все, гладенько, как из пульверизатора.
Как шкуркой прошлись, а потом полиролем блеска добавили.
Так что крашеные под водочку хорошо идут, легко.
Только быстро и во рту потом…
А так хорошо.
Если натуральных не пробовали, то крашеные — вот такие.
Опять же дешевле, что характерно.
Поэтому, если кроме водки нет ничего, то крашеных рекомендую.
Отлично под водку идут.
Не успеваешь дверь открывать…

Теги: Жестом по мимике мыслительное ненаписанное слова

Я за своим здоровьем слежу.
Только им и занимаюсь.
Как просыпаюсь, так неотступно, неусыпно только за ним, родимым.
И что характерно, чем дальше, тем больше.
Дня не проходит, чтобы оно не дало какой-нибудь новой веской причины.
Утомительное, скучное и унылое занятие, я вам скажу.
И настроения не поднимает.
Единственное, что я хотел бы знать о своем здоровье, это то, что оно есть.
Детали мне совершенно не интересны.
К чему знать количество лейкоцитов в крови, сахара в моче и процент кислорода в головном мозге?
Абсолютно лишняя и даже вредная информация.
Но приходится все это выяснять.
Тыкать иглой в вены, писать в баночку и обклеивать голову электродами.
И что характерно, здоровья полученные знания не прибавляют.
Во многой мудрости много печали, как еще давным-давно подметил Екклесиаст.
Или, говоря иначе — много будешь знать, плохо будешь спать.
А всё удивляются и у доктора спрашивают, а почему, мол, заснуть не могу, всю ночь кошмары, и просыпаюсь, как вагоны разгружал?
Да вот потому.
Когда-то давно наивно думал, что стоит только бросить пить, и тут же, немедленно стану таким же здоровым, румяным и умным, как в детстве.
Что голову покинет асфальтоукладочная бригада, глаза станут зоркими и блестящими и будут видеть, а не делать вид.
Что позвоночник с суставами можно будет без хруста и боли крутить во все стороны вместе с телом, а не отдельно.
Что снова найдется давно потерянный сон, а нервы можно будет скручивать в моток и доставать лишь по мере необходимости.
Но оказалось, что все это совершенно не соответствует суровой и буднично-скучной действительности.
Сейчас вот советуют бросить курить.
А я не хочу.
Не хочу лишаться единственного оставшегося невинного порока.
Брошу курить и по части пороков стану чист и невинен, как младенец.
Правда, кое-кто сказал бы, из пороков у меня еще останется лень, но на это я решительно возражу, что лень не порок, а неотъемлемая черта характера.
Что будет, если из характера вынуть лень и вставить на ее место бурную деятельность или сосредоточенную деловитость?
Что будет не знаю, но точно знаю, что меня во всем этом уже не будет.
Кто-то другой будет, но не я.
А я к себе уже как-то привык.
Не скажу, что я от себя в восторге и поменять бы ничего не хотел.
Хотел.
Но если менять, то детали.
Не нарушая общей сложившейся картины.
Просто слегка подретушировать частности.
Вроде привычки литрами пить заварку или есть сосиски вилкой и ножом.
Хотя, если я начну откусывать от сосиски, а не отрезать ножом, то это тоже буду не я.
Я и огрызок сосиски на вилке, две вещи несовместны.
Или заменить чай на кофе.
Заменил — и все, перед вами уже суетится кто-то другой, шустрый и быстрый с бегающими глазками.
Не хочу быть шустрым и быстрым.
Тем более, с бегающими глазками.
Хочу быть как я, только лучше.
Не для вас лучше, а для себя лучше, что характерно.
Для вас и для меня — совсем не одно и то же.
Это вообще две большие принципиальные разницы.
У нас с вами разные вкусы.
Вам нравятся бритые, стриженые с энергичными жестами и огнем в глазах.
А я вообще не люблю лысых по собственному желанию.
И с принудительно гладкими щеками и острым запахом лосьона после бритья.
Они, наверное, хорошие люди, но мне — лично мне — не нравятся.
Люблю большое, свободное, легкое и светлое.
Ненавижу манжеты, галстуки, шнурки и носки с резинками.
Люблю спать без всего и ходить в минимуме.
Вроде полотняных шорт, футболки-распашонки и шлепанцев на босу ногу.
На босу, что характерно.
Поэтому так не люблю этот климат с валенками, калошами, тулупами и треухами в соплях.
Здешнее лето так скоротечно, что нырнув в теплое озеро вылезаешь уже из проруби.
А я не порфирий иванов, чтобы ходить голым по снегу и принимать душ из ведра на свежем тридцатиградусном воздухе.
Может быть, я и смогу, но не хочу.
Почему я все время должен делать то, что не хочу?
Ходить в ясли, детсад, школу, на работу, на курсы повышения квалификации.
На пенсию, в конце концов.
Да и где та пенсия…
На пенсию здесь уходят, как в последний путь.
Что, собственно, одно и то же.
Особенно с учетом того, что очень средняя продолжительность жизни существенно короче пенсионного возраста.
Что характерно.
А попробуй на нашу пенсию слетать на недельку в Монтевидео.
Просто отдохнуть, сменить обстановку.
Пенсии за полгода хватит ровно на дорогу до аэропорта.
Это если без такси.
Обратно либо пешком либо на попутках.
Хотя, какие сейчас попутки…
Тем более, в столице нашей родины.
А причем здесь здоровье, с которого я начал?
Ни причем.
То есть, если не считать того, что без него как-то не получается.
Попробовать можно, но не выходит.
О чем ярко свидетельствует этот текст.

Теги: Жестом по мимике здоровье ненаписанное слова

В ландшафтном дизайне есть два понятия: «английский парк» и «французский парк».
В ландшафтном дизайне нет понятия «постсоветский парк». Да и советский там тоже отсутствует по понятным причинам как явление.
Типичный пример французского парка, это парк в Версале. Строгая геометрия, симметрия, все причесано, пострижено, приглажено, все по линейке, очень скучно и дико помпезно.
Английский же парк, это максимум естественности, натуральности и свободы.
Вот, очень хорошее описание разницы между этими двумя стилями:

Александр Поп (поэт, создатель первого английского парка) хотел создать парк, отвечающий английским представлениям о свободе и независимости человеческой личности. Французский регулярный парк казался ему олицетворением государственной тирании, которая подчинила себе даже природу, как, например, в парке Версаля. Англию же поэт считал свободной страной, и это должно было проявиться во всём, даже в отношении к природе.

Новый яркий пример постсоветского парка недавно появился в Москве.
Ясно, что лекцию о ландшафтном дизайне я здесь писать не собирался. Собирался я долго и грязно ругаться матом повышенной этажности.
Полный текст »

Теги: ART'икль москва ненаписанное слова

Рукой со стола смахивать нельзя, в руку смахивать тоже нельзя, потому что эти манипуляции, якобы, приводят к пропаже денег.
Причем, даже в том случае, если денег у вас нет и пропадать нечему.
Свистеть в квартире нельзя, куковать нельзя, потому что стоит только раз свиснуть, и уже пропавшие в результате неправильной уборки стола деньги никогда уже больше не появятся.
И никакие вообще не появятся.
Надевать одежду наизнанку нельзя ни в коем случае, потому что все дела после этого пойдут шиворот навыворот.
Сесть в компании в углу стола, значит остаться не замужем на всю жизнь.
Пусть даже рядом с вами сидит ваш муж, пара детей от него, еще один от предыдущего, а напротив закусывает салатом очередной любовник.
Переступив через чье-то тело, скажем, на пляже, я обрекаю это тело на то, что расти оно больше не будет.
Даже если оно сейчас под два метра ростом и уже лет двадцать как расти перестало по естественным причинам.
Если вам в давке кто-то случайно наступил на ногу, вы должны догнать этого человека, и наступить своим каблуком на его отполированные штиблеты.
В противном случае вы поссоритесь.
Хотя я слабо себе представляю перемирие с гражданином, которого догнали только для того, чтобы отдавить ему ногу.
Поднимать с земли монетки можно только в том случае, если лежат они вверх орлом.
Если вдруг по ошибке поднимите те, что решкой — у вас снова не будет денег, как и в пунктах первом и втором.
Если монетка лежит решкой, а поднять ее все же очень хочется, то поднимайте и бросайте ее до тех пор, пока она не ляжет орлом.
И будет вам щастье в виде кучи наличности.
Брать деньги можно только правой рукой, а отдавать левой.
Или наоборот, я не помню.
Но если перепутаете, опять лишитесь денег, как в пунктах первом, втором и восьмом.
Причем, если не перепутаете, то денег от этого не прибавится, а всего лишь сохранится статус-кво.
Что-то там есть еще такое насчет веника, ниток, соли, порога, стула, обуви и еще целой кучи самых разных вещей.
И все это надо постоянно держать в голове, чтобы ничего не перепутать и не сделать того, что нельзя, потому что, в противном случае, тут же с кем-нибудь поругаетесь, не выйдете замуж, лишитесь денег, друзей, вещей, счастья и вообще всего, чего угодно.
И не дай бог вам почесать левую ладонь, левое ухо, нос или причинные места, этим вы тоже обрекаете себя на массу неприятностей самого разного свойства и разрушительной силы.
Нет, быть суеверным все же очень утомительно, хлопотно и нервно.
Лучше не верить во все эти ужасы и жить в счастливом неведении того, что наступив на трещину в асфальте вы навлекаете на себя очередные неприятности.
Но кому-то нравится быть суеверным, потому что соблюдая все вышеперечисленное он чувствует себя защищенными.
Как, к примеру, те, кто зимой жует чеснок, носит кашне и теплые калоши, летом ходит в панамке, никогда не пьет воду из крана, не ест жирного, соленого, острого и калорийного, не пьет, не курит, пользуется презервативами, моет руки перед едой, делает по утрам гимнастику, дышит по системе йогов, ест по системе тибетских лам, занимается шейпингом, шопингом, шокингом, джоггингом, дайвингом, фистингом, фишингом и гаданием по системе девицы Ленорман.
Уф…

Теги: Манжеты мозгоубогие мыслительное ненаписанное слова