Ломает с утра, а со вчерашнего дня кашель извел.
Сунул термометр подмышку, показывает 38,5 по Цельсию.
Ощущения соответствующие.
Но проблема не в этом, это, в общем, привычная фигня.
А облом в том, что две недели назад с огромными трудностями, сложностями и унижениями удалось выбить талон в диагностический центр к специалисту узкого профиля с широкими полномочиями.
Ну надо мне.
Так вот, талон на завтрашнее утро, а я уже начал парить, летать и планировать.
Колдрекс какой-нибудь, конечно, с утра жахну в ударной дозе и, вероятно, доберусь до узкопрофильного специалиста.
Но еще мучает этический вопрос, поднятый давным-давно.
Вот как бы это так, чтобы и волки сыты и овцы целы…
Вот же мы странные какие, у нас для человека названия нет, поименования.
Как на улице к вам обращаются?
Ко мне — «мужчина», «молодой человек» (что уже начало восприниматься, как лесть), ну очень изредка и то, в основном, в присутственных местах обзовут «гражданином».
В специальных местах и обстоятельствах бывает: «мужик», «командир», «братан» и тому подобные обращения, строго говоря — погоняла.
Куда девались все советские «товарищи» обоих полов, а вернее, вовсе бесполые существа с вечной улыбкой добропорядочного идиота?
Уже лет двадцать не слышал, а то и больше, чему безмерно рад.
Обратиться к кому-нибудь «господин», язык не поворачивается.
Да еще не знаешь, как на это отзовутся и по какому месту.
«Сударь» вообще ни в какие ворота, вместе с «сударыней».
«Мадам», если только с иронией.
«Гражданин», невыносимо суконно, да и сразу чуешь затхлый запах всевозможных казенных домов и казенных служащих с неограниченными ничем возможностями.
Назвать женщину женщиной тоже неловко, не потому что неправда, а потому что констатация факта с упором на возраст.
Можно дамой, но не всякая дама даже в больших городах поймет тебя правильно.
Девушку девушкой назвать можно.
Да это, пожалуй, единственное обращение, которое использую без колебаний и сомнений.
А вот «юноша» хоть и было бы правильно, но даже в голову не приходит.
Да и гляньте вы на тех юношей…
Словом, у нас есть только одно обращение: народ, сограждане.
Лишь во множественном числе.
Видимо, нами лишь толпа воспринимается как что-то значащее, имеющее значение и достойное внимания, а один человек значения не имеет, соотвественно и звать его никак.
В одиночку против толпы сражались только в СССР — «Вас много, а я один!»
И ведь они побеждали.
Толпа безымянных тел покорно дожидалась своей очереди, бумажки, печати, подписи, куска колбасы.
Так что, господа-граждане-товарищи, уныло это как-то всё, не воодушевляет.
Вон, во Франции успели мадемуазелей из обращения вывести, всех сокращают до мадам, а мы по сию пору все никак не определимся, как друг друга называть.
Так и останется вечное и универсальное «Эй!»
Поисковики на меня за такой заголовок вывалят толпы дам с кулинарными запросами, но более подходящего заголовка не придумал. Этот, по-моему, самый удачный.
Итак, давно ставшая классикой композиция Green Onions, сочиненная и исполненная Booker T & the MG's.
На видео концерт 1967 года в Осло, Норвегия. Приятная там публика сидит, правильная.
Больше всего, кажется, тащится Donald "Duck" Dunn, басист.
Зажрались все, зажрались.
Компьютеры, айпэды со встроенными студиями, всевозможные аблетоны, кубейсы, кулэдиты, протулзы и прочие фрутилупсы.
Любая обработка от аппаратной до программной «все в одном».
Сэмлерных библиотек терабайты по углам лежат, а еще к китайской гитаре за сто баксов грузят гитарриги, изидраммеры, целые симфонические оркестры и сводные хоры духовых барабанщиков.
И что-то как-то не видно результатов.
Раньше пишущая машинка была вещью редкой, но результаты были.
Ныне чуть не в каждом мобильнике целые эмэсофисы с эмэсвордами стоят, а результатов снова не видно.
Фотоаппарат ФЭД с черно-белой пленкой, баки с проявителями, фиксажем, самодельные красные лампы в ванной — и фотографы были и фотографии тоже.
Сейчас камеры в мобилах, «мыльницы» в карманах, серьезные аппараты в сумках через плечо, а результата снова нет.
«Вот я на фоне Эйфелевой башни, вот Светка со сфинксом, вот мы и закат на Фиджи».
То есть плохо с результатами, плохо.
Все есть, а результатов нет.
Когда ничего не было, как-то умудрялись без ничего из ничего что-то делать.
Все вышесказанное было подводкой к ролику с музыкантом, электронщиком, инженером, композитором, изобретателем и просто великим человеком.
Громадные катушечные сундуки на тридцать восьмой скорости, микрофон, самопальная гитара с собственноручно спаянными звукоснимателями, из всей обработки только пружинная эхо-машина и все.
А каков результат!
Потому что еще руки были и голова, и умение всем этим работать, а не только жевать и теребить.
Словом, смотрите и слушайте — Les Paul.
Слышал множество разнообразных вариантов исполнения Alabamy Bound, но лучше Кросби никто эту вещь не делал. Хотя есть ещё пара-тройка достаточно интересных интерпретаций, скажем, Джанго Рейнхарда или Рея Чарльза, или симпатичная, но слишком выстиранная, выглаженная и накрахмаленная версия The Pizzarelli Boys. Но все не то. А Кросби в самую точку попал.
Вне списка проходит Лес Пол, который на гитаре имени себя все и всегда делает отлично. Чу́дная Мери Форд очень мило ему помогает.
Первый раз читал Пелевина, чтобы узнать что это такое есть, а последний раз, чтобы убедиться, что в этом ничего нет.
Последним, как раз и был Generation П.
Такая же похлебка, как и прочее его варево.
Но зато после этого сразу перестало мучить сознание того, что одну из самых модных, знаковых и культовых книг не читал.
Теперь мучает сознание, что читал.
Но вообще, это даже полезно.
Вы знаете, как работают антиспамерные программы?
Они, как и мы, самообучающиеся.
Даешь им несколько образцов разного спама и в дальнейшем они подобное — не именно это, а подобное — отфильтруют.
Но чтобы они не пропустили тысячи мусорных текстов сперва им надо показать всего пару-тройку.
Вот и я так же поступаю.
Только я не такой умный, как компьютер и временами задаюсь вопросом: «А может быть, в этом все же что-то есть? Может, я не прав?»
И вчера этот баг сомнения прожрал в моей антиспамерской программе дырку, программа дала сбой, и в итоге я потратил тридцать минут времени — больше не выдержал — на телевизионную забегаловку быстрого питания.
В результате заработанной изжоги имею сказать следующее.
Фильм Виктора Гинзбурга «Generation П» по пелелевинскому роману, прокрученный вчера на «Закрытом показе» Гордона, — унылое говно.
Такое же унылое, как и сама книга Пелевина, и как все остальные пелевинские сочинения.
Пелевин, хороший, умелый и умный повар, готовящий из отвратительных продуктов ядовитые яства с запахом хлороформа.
Кулинарит он по одному наработанному рецепту:
Побольше многозначительного умствования, вывалить туда густую имитация философичности, вмешать в это варево сушеного мистицизма, сакральных мухоморов, ацтекскую жабью кровь и змеиную желчь с крепким раствором цинизма, нигилизма и пофигизма, обвалять в синдроме менеджера, щедро полить компьютерным маслом с виски и каннабисом.
Получаем унылое говно, столь любимое сисадминами, гиками, домохозяйками и прочими поклонниками кастанеды, зюскинда, брауна, коэльо, сорокина и лукьяненко.
Жвачка.
Вроде и жевал что-то, а все равно голоден и в желудке пусто.
Подпишись на RSS