Дубль второй
Под покровом темноты, мрака, моросящего дождя и тусклых газовых фонарей, у ночной аптеки, где-то в районе латинских кварталов.
Под глухое уханье бандитских приемников в темных машинах со вспыхивающими точками конопляных сигарет.
Тихо крадучись на резиновых подошвах, с большим черным пистолетом с лазерным прицелом и толстым глушителем, в черной шапочке с прорезями для глаз и в длинном черном плаще, надетом поверх черного матового трико.
Мягким движением поправляет на плече инкрустированную перламутром и слоновой костью базуку сто тридцать восьмого калибра.
Тусклый свет луны падает на прикрученную к базуке тусклую золотую табличку: «Дорогому Дж. от любящего папы».
Крупный план: красивый мужественный глаз с отважным прищуром, в котором застыла скупая, суровая, наполненная детской нежностью слеза.
Рука в черной, матово блеснувшей перчатке, медленно поднимает большой черный пистолет.
Пум-пум-пум! Дзынь! А-а!.. What a… Пум-пум! Fuck..! Понг-понг! Дзынь! О-о-о…
Уханье бандитских приемников стало чуть громче, прорываясь сквозь множество маленьких отверстий.
Из окна второго этажа грациозно выпадает девушка с беззащитными глазами. Нежное тело ее прикрывает нечто прозрачное, воздушное и блестящее. Вроде взбитой пены для ванной.
Она изящно поднимается с грязного, заплеванного асфальта, и вынув длинную тонкую сигарету из глубокого декольте, открывающего ее невинное тело до трогательного лобка, покачивая упругими бедрами медленно подходит к фигуре в черном плаще.
Помедлив, фигура нарочито медленно снимает матовую черную перчатку и щелкает скромной платиновой зажигалкой с гравированной надписью: «Любимому Дж. от обожающей мамы».
Девушка, не отрывая взгляда своих больших беззащитных глаз от мужественных, красивых глаз с отважным прищуром, медленно прикуривает.
Их глаза излучают свет, из кончиков пальцев вылетают искры и бенгальским огнем падают на асфальт. Спящий у стены бродяга начинает тлеть и довольно похрапывать, кутаясь в дымящиеся тряпки.
Мужественные отважные глаза опускаются на большой циферблат инкрустированных крупными рубинами часов, на которых проглядывает надпись: «Единственному Дж. от верной Жд.»
Черная фигура дрогнув мужественными ресницами снова надевает перчатку, поправляет на плече антикварную базуку, коротко, но нежно кивает головой беззащитной девушке с пенными глазами и тихо, неспешно удаляется в в ночь.
Девушка в прозрачном неглиже и холодных ципках провожает фигуру страстным взглядом беззащитных глаз, в которых стоят светлые слезы с кулак величиной.
И снова вокруг все по-прежнему. Лишь только музыка стала звучать громче, прорываясь сквозь маленькие отверстия в стеклах. И огоньки конопляных сигарет больше не вспыхивают, а медленно тлеют на темных застывших лицах. И даже сонный бармен в аптеке не проснулся и продолжает дремать, строго глядя перед собой.
Ночь, улица, красный фонарь, аптека…
Отъезд, панорама, затемнение, титры.
На схожие темы:
Подпишись на RSS