Шебуршить и пыжиться

14.05.2013

Встречайте одну из хворей, доставляющих человечеству вообще и индивидууму в частности множество неприятностей.
Это не болезнь, это именно хворь, то есть помереть от неё затруднительно, но самочувствие обеспечивает омерзительное.
Вернее, обеспечивает отсутствие всякого самочувствия.
Итак (барабанная дробь):
Ангедониянеспособность к приятному самочувствию, ощущению довольства. Потеря интереса во всех областях деятельности, которые обычно приносят удовольствие. Проще говоря — отсутствие удовольствия от жизни, невозможность или затруднительность в его получении, особенно на психологическом уровне.

Словом, это когда отсутствия радости становится всё больше, а самой радости всё меньше.
Не причин для радости, а самой радости, как явления.
Происходит что-то хорошее, а радости нет, хотя должна быть.
Вот раньше была, а сейчас — нет.
Эмоциональный фон больше похож на обеденный стол — такой же ровный и плоский.
Хотя вниз сползти еще может, но вот наверх вскарабкаться уже не удается.
С общением приходится завязывать — утомляет пустопорожнее и очевидное.
Просто лень убеждать и обсуждать.
Убеждать других нет интереса, убеждаться самому не видно смысла.
А обсуждать что-то с кем-то — толочь воду в ступе.
Истина в спорах не рождается, она в них дробится, мельчает и тонет, превращаясь в мутную взвесь в головах спорящих.
Отстаивать собственную точку зрения нет желания, принять чужую не дает уверенность в правоте собственной.
Да и необходимости в этом уже тоже нет.
Постоянно стараюсь делать что-то, чего до этого не пробовал или не удавалось.
Ударение на слове «стараюсь», а не на слове «делаю».
Стараюсь не потому что надо, а чтобы скучно и уныло не топтаться на месте.
Всю жизнь учусь, но сейчас уже не ради результата и удовольствия, а процесса для.
Ну и здоровье к этому добавляет.
То есть само оно стремительно убывает вместе с радостью и прочими удовольствиями.
Жизнь, штука хорошая, когда жизнь хороша.
Когда есть перспективы, надежды, мечты, можно и пошебуршиться.
А когда в перспективе только МРТ, кардиография и томограмма, свет в конце тоннеля радует лишь скоростью своего затухания.
Со временем привыкаешь, приспосабливаешься, а что удается, приспосабливаешь под себя.
Главное, — здоровье, без него и за кефиром не сходишь и двух слов не свяжешь, не говоря об остальном.
Поменять бы страну для общего оживления организма, но он сам же этому и мешает, за что отдельное и большое спасибо родному соцздравразвитию и государству в целом.
Ну, а держит, помогает, стимулирует, в первую очередь, конечно, семья.
Один и пыжиться не стал бы — ни к чему.
Такая вот сволочь и паскуда, эта ангедония.

это когда отсутствия радости становится всё больше, а самой радости всё меньше


После трех банок

07.03.2013

После трех банок.
Лежу. Где-то.
Вроде день, но темно.
Глаза открыл, все равно темно.
Нет, после четырех.
Четвертая со свекольным самогоном.
Судя по выхлопу.
Вокруг рукой ощупываю.
Я же слышал — звякало.
Не пустое звякало.
Пока не нащупаю, не встану.
Просто не смогу.
Я-то еще смогу.
Организм, гад, не даст.
Я маленький, а он большой, опухший.
И давит.
И эти еще, на диване, судя по звуку.
«А мы с черного хода, а мы с черного хода!» — и пристраивается, пристраивается.
А та, дура, хихикает.
Голая, но в чулках.
Я же слышу.
Вокруг себя рукой шарю.
Вроде ковер.
А может, линолеум.
Темно.
Туда-сюда мигаю, все равно темно.
Хотя, вроде день.
Рука в мурашках нащупала что-то.
Гладкое и холодное.
Тоже в мурашках.
Нащупала, а поднять не хочет.
Сигнал до неё не доходит, по дороге застревает где-то.
В вилочковой железе, видимо.
Или в гипофизе.
Бросил поднимать, стал подтягивать.
Тут, главное, не опрокинуть.
А та, дура, уже попискивает.
В чулках.
И хмырь ее похрюкивает.
Заснули бы уж что ли…
Пузырь подтянул.
Вот теперь как-то приладиться надо.
Голову что ли приподнять.
Или пузырь наклонить.
Голову, если только руками.
Пузырь тоже руками.
А их у меня всего две.
Вроде…
У живота еще какие-то шевелятся, но команд не слушаются.
Не мои, наверное.
Своими пузырь беру, собираюсь, и одним движением в рот вставляю.
Булькает.
Глотаю.
Слышу, булькает, но во рту сухо.
Все равно сухо.
Кто-то рядом выдыхает, как будто умер, а потом ожил.
С силами собираюсь, шепчу: «Оставь, гадина!»
А слова вовнутрь идут.
Губы склеены и слов наружу не выпускают.
Вот закашлялся кто-то, заперхал.
Рука по мне провела — «Саша, Саша, это ты?»
«Я!» — шепчу вовнутрь изо всех сил.
Может, хоть с той стороны что-нибудь наружу вырвется.
«Ща, Сашок, ща!» — звенит чем-то, булькает, и мокрым в морду тычет.
Ну, думаю, не пропаду.
Коли друзья рядом, не пропаду.
С друзьями хоть в пекло, хоть в похмелье.
И та, в чулках пищит кокетливо…
Щас вот спасут меня, и надо пойти клинья ей забить.
Из гуманитарного интереса.

Художник: Сергей Ковалевский
Художник: Сергей Ковалевский


И семь и десять

06.03.2013

pepsimist.ru - десять лет

Совершенно случайно обнаружилось, что позавчера, то есть четвертого марта, сайту pepsimist.ru исполнилось ровно семь лет.
Вернее, не сайту, а домену, поскольку сначала сайт располагался на другом домене и лишь в 2006 я перенес его на нынешний адрес.
То есть, с учетом этих пертурбаций можно накинуть еще три года.
Итого десять лет беспорочной службы на ниве гуманизма, добра и прогресса, как любили выражаться в советской прессе.
А так выглядел самый первый дизайн, если это можно так назвать.
Но можно простить, потому что тогда я худо-бедно мог сверстать что-то в голом html, а о css и php вообще не слышал.

pepsimist.ru - первый дизайн


Строго перпендикулярно

07.12.2012

Оставшись один, вдыхая забытые запахи чернил, мела, никогда не оседающей пыли, запаха «до первой крови», изнурительных допросов у доски, запаха тюрьмы, бесправия возведенного в принцип, он все надеялся вызвать в памяти какие-то сладкие воспоминания о детстве и юношестве, о рыцарстве, о товариществе, о первой чистой любви, но ничего из этого не получалось, хотя он очень старался, готовый умилиться при первой возможности. Все оставалось по прежнему — и светлые затхлые классы, и поцарапанные доски, парты, изрезанные закрашенными инициалами и апокрифическими надписями, и казематные стены, выкрашенные до половины веселой зеленой краской, и обитая штукатурка на углах — все оставалось по-прежнему неказисто, гадко, наводило злобу и беспросветность.

Стругацкие «Гадкие лебеди»

Советская школа

Советская система образования меня не устраивала, ибо всё, что лично я вынес из школы, это таблица умножения, вызубренная еще до школы и благополучно забытая в дальнейшем.
Все же прочее, что знаю и умею, получил не благодаря, а вопреки системе советского образования.
Возможно, что мне так «повезло» со школой и преподавателями. Не исключаю. Но моего отношения это не меняет и изменить не может.
Я могу точно сказать, что в моем образовании является заслугой моей, родителей, окружения, а что заслуга школы.
Вернее, абсолютно точно могу сказать, что НЕ является заслугой школы.
Помимо упомянутой таблицы умножения, все остальное, НЕ заслуга школы.
До школы и до тех пор, пока не стали проходить эти предметы, мне нравилась химия, физика, интересовали иностранные языки, литература, ну и все прочее понемножку.
Так вот «заслуга» школы в том, что она, школа, отбила напрочь желание учить все вышеперечисленное и остальное сверх этого.
Всю русскую классику я прочел значительно позже, уже сам, ломая вбитую школой нелюбовь, если не сказать ненависть к русской литературе.
Из школы я не вынес ни одного грамматического правила. Собственно, и сейчас их не знаю.
Люто ненавижу математику, физику, химию. Сколько пытался после школы перебороть это в себе — не получилось.
Ничего из того, что проходили в школе не знаю, не помню и в жизни не пригодилось. Ни разу.
Читал совсем не то, что «проходили». А то, что учили, приходилось выбивать из памяти и учить заново самостоятельно.
Возможно, что это «заслуга» не системы образования в целом, а отдельных преподавателей.
Но значит, что всех моих школьных преподавателей надо было, как минимум, выкинуть за профнепригодность. Всех. Что в принципе возможно, но маловероятно.
«"Лишние люди" в произведениях Пушкина и Лермонтова.» «Социально-историческое и общечеловеческое в героях Н.В. Гоголя.»
Этим они думали и думают привить любовь к литературе?
Один работающий физический прибор на всю школу, навечно запертый в лабораторном шкафу.
Три недели на усвоения физического термина «материя» и ни одного лабораторного занятия за весь год.
На второй год попытка учителя раскрутить какие-то колеса и добиться искры, которой так и не получилось.
Зубрежка, зубрежка, зубрежка.
Из истории требовалось помнить только даты, имена и названия. Больше ничего.
Английский — «Зыс из э тейбл» в течении всего года. С произношением, как в предыдущем предложении.
Русский язык. Понятия не имею, что такое подлежащее и сказуемое. Про «определение» могу только догадываться. Ни одного правила не знаю, запятые ставлю по наитию. Орфографию от грамматики тоже не отличаю.
«Вот качусь я с горки…» до белого каления, до головокружения, до тошноты. Пока не вдолбишь в голову, чтобы только успеть донести до доски не расплескав.
Заполнение бесчисленных контурных карт. Что там на них? Почему это зеленым, а это красным? Кто, что, зачем?…
И единственный запомнившийся мне «факт» из всей школьной географии: «Северный ледовитый океан находится на юге нашей страны». До сих пор не берусь сразу найти на карте москву. Не говоря уже о прочих городах и странах.
Теорема Пифагора. Про штаны. Это все мои знания по геометрии. То есть теоремы я не знаю, но помню, что там фигурируют штаны. И надо сказать, так ни разу по этому поводу и не расстроился. Что мне пользы с пифагоровых штанов?
Уроки рисования и черчения вообще выпали из памяти.
Совершенно загадочный и совершенно же бесполезный предмет — алгебра. Про нее не помню вообще ничего, кроме названия. Зачем она мне? Бог весть…
Уроки труда уже как-то описывал довольно подробно.
Из музыкальных уроков занозой сидит в памяти хоровое «распетие» двух шлягеров всех времен и народов: «И ленин такой молодой» и «Картошка-тошка-тошка».
Вот, собственно, и все, что вынес из школы.
А все остальное, это совсем другая история, другие люди, иные цели, интересы, навыки, знания, стремления. Строго перпендикулярные школьным.
Если кому-то со школой повезло больше, чем мне, могу только порадоваться за них. Им повезло. Мне — нет.
Книги, прочитанные в детстве остаются на всю жизнь и во многом определяют характер и, как следствие, судьбу. Поэтому, что именно надо «проходить» в школе, считаю важным. Из школьной программы не читал ничего. Что-то, возможно, пролистывал по диагонали, чтобы «сдать», но не не помню. Читал в огромном количестве совершенно иные книги, почему, видимо, и не стал «как все».
По всему вышесказанному, приведенная в начале цитата из Стругацких близка и понятна.


Ты

10.11.2012

Жизнерадостный, общительный, доверчивый, ласковый.
С пушистым, как метелка для пыли хвостом.
Я очень любил твои чудные зеленые глаза.
Ты почти никогда не подавал голос.
Да и голосок у тебя был тоненький, жалостливый, если слышный, как у новорожденного котенка.
Но когда тебя гладили, ты урчал так, что лампочки в люстре позвякивали.
Когда прищурив свои изумрудные глаза ты сидел у меня на руках, то все норовил запустить свою мягкую лапу мне в бороду и с удовольствием прогнуться.
У тебя были свои любимые места, на которых ты разваливался большим снопом серого камышиного пуха, и лениво, одним глазом следил за порядком.
Тебе было всего пять.
За три дня я постарел на пятнадцать.
Покойся с миром.

Фишка


О пепсимизме, как образе жизни

11.09.2012

На один из постов пришел такой комментарий:

«Андрей, вот такой вопрос: а вы не пытались понять, зачем вы с такой настойчивостью собираете все плохое о России и ее обитателях? Ведь вам не платят за это… Так зачем тогда? Просто для прикола?
Не лучше ли обойти это молчанием? Или это мода сейчас такая у российской интеллигенции, или какой то ее части? Самоутверждение, дескать мы получше? Я понимаю, можно критиковать что то или иронизировать любя, так сказать… переживая за результат. Но ведь здесь, похоже, не этот случай (извините если не прав).»

Ответ решил сделать широкодоступным, поскольку мне уже пеняли на скособоченность восприятия, и потому считаю необходимым расставить по местам все точки, кавычки и запятые с дефисами.
Некоторое время назад я честно пытался перестроиться, перестать «очернять действительность» и писать исключительно воодушевляющие жизнерадостные посты, долженствующие читателя успокоить и внушить ему веру в светлое будущее как лично его, так и всего человечества.
Фантастику не публикую, во всяком случае, в блоге, поэтому быстро и безнадежно уперся в отсутствие материала для воплощения задумки.
А когда понял тщетность внутренней перестройки, задумался о причинах такой «кривизны» в мозгах.
И пришел к простому выводу: всё хорошее — это норма.
О норме говорить чаще всего приятно, но скучно и дико не интересно, как рассказывать о том, что с утра чищу зубы, мою рожу мылом, пью чай с плюшками и иду работать.
Даже мне самому это тоскливо и уныло описывать, не говоря уже о том, чтобы кому-то было интересно это прочитать.
В текстах касаюсь только того, что задело лично меня, отчего-то показалось интересным, пусть и не самым веселым.
Вроде тех же бомжей в подъезде или безразлично-озлобленных туловищ в поликлиниках, дэзах и прочих конторах.
Это всё выходящая за нормы мерзость, а мерзость надо не прятать, но вытягивать на свет.
Извести ее таким способом, конечно, не удастся, но можно добиться того, чтобы она не копилась подспудно в мозгах и душе, как нечто привычное и неизбывное, с чем ничего нельзя поделать, а можно лишь принимать как норму, как неотъемлемую и отвратительную часть жизни.
Если попадается нечто выходящее за общепринятые границы, но со знаком плюс, — с большим удовольствием и воодушевлением об этом упоминаю.
Но этого либо гораздо меньше, чем хотелось бы, либо мне не везет с новостями.
В идеале хотел бы создать сайт «Обо всем хорошем», в котором вовсе не было бы никакой привычной чернухи, глупости и гадости.
То есть некое подобие советских газет и телевидения, где сплошным косяком шли сугубо положительные новости о битве за урожай, о перевыполнении плана, искоренении недостатков и прочем, исключительно целительно воздействовавшим на души и умы советских граждан.
И даже нашел в сети уж готовую попытку создания сайта «только хороших новостей».
Но он оказался мертворожденным детищем, пустым, унылым, с заметками о постройке во дворе качелей, очередной заделке дыр в асфальте, внеочередном озеленении изрытых машинами газонов и с тому подобными позитивными новостями, неинтересными никому, включая авторов и жителей того двора с качелями.
Обновлялся он, если не ошибаюсь, раз в неделю с большим надрывом и видимым приложением массы поисковых усилий.
Что до моего «собирания всего плохого о России», то обращаю внимание, что именно о России, а не о заграницах, на которые мне, в целом, плевать со своего высотного этажа.
Что мне до франции с италией, что до германии с восточными и южными америками?
Они меня занимают своей культурой, но совершенно безразличны во всех прочих отношениях.
В России живу уже давно и, вероятно, буду и дальше жить, поэтому именно Россия меня волнует и интересует со всех точек зрения.
Поэтому и «переживаю за результат», в котором жить мне и моим соотечественникам по несчастью, которые здесь к тому времени останутся, во всех смыслах этого понятия.
Да, мог бы с радостным (действительно радостным) настроением написать о том, что намедни, пусть и не сразу, со скрипом и матом, но сумел таки получить необходимую, хотя и бессмысленную справку, без которой невозможно попасть в следующий по очереди кабинет.
И да, это тоже можно было бы посчитать в какой-то степени тем самым позитивным выходом за нормы существования в моей существующей среде обитания.
Но эти «нормы» изначально ненормальны, и оттого это был не позитивный пост, а напоминание о возврате к той естественной норме, которая быть должна и не нуждается в лишнем, тем более, восторженном упоминании.
В магазине не всучили гнилье — спасибо.
Со счета не сняли неизвестно откуда взявшуюся задолженность — благодарствую.
Вызванный слесарь пришел в тот же день — ещё спасибо.
Ничего не сломал, хотя и не починил — большое спасибо.
В снова застрявшем лифте просидел всего полчаса — в ноги кланяюсь.
До жилконторы дозвонился и там даже что-то ответили, хоть и сквозь зубы — такого не бывает, вот вам сто рублей благодарности.
Каждый год по четыре месяца на оформление одного единственного документа, с ежедневными унизительными посещениями всевозможных государственных учреждений, это норма?
Расскажите мне о добром, жизнерадостном, простом и беспечном, и я с превеликим удовольствием почитаю, послушаю и посмотрю.
А буде случится такое со мной, на радостях запишу аж целый видеоподкаст с музыкой и танцами.
Целенаправленно собирать что-то дурное нет необходимости.
Напротив, плохого, как любой нормальный человек, всячески стараюсь избежать и не сталкиваться с ним — я же не мазохист.
Но оно упорно и неустанно лезет изо всех щелей само, всеми возможными способами привлекая внимание.
Ну и безотносительно всяческих личностных сравнений — назовите хороших, к примеру, литераторов или кинематографистов, создавших действительно сто́ящие произведения, основанные на так называемом «позитиве».
Мне с ходу приходит в голову лишь Даррел с его животным миром, хотя наверняка кого-то и что-то пропустил.
Но ведь из каждого правила есть свои исключения.
Все доброе и хорошее, по мере возможностей и имеющегося таланта, вкладываю в рисунки.
Это чистая фантазия, поэтому там есть место и добру и радости.
Да и заголовок блога обязывает соответствовать, все-таки блог анахорета и мизантропа, а не шутника и юмориста.
Ну и, конечно не нужно обобщать, усреднять и приводить к общему знаменателю, далеко не все и даже не бо́льшая часть опубликованного — мрачно, тоскливо и уныло.
Но некоторые отчего-то больше внимания обращают на негатив, а не на позитив, которого здесь тоже хватает.
Хотя незамысловатых шуточек общего пользования и массовой доступности, пожалуй, действительно нет.
Ну вот, хотя бы, навскидку, что под руку попалось.
По-моему, очень жизнеутверждающе, хотя не кисель, жевать и переваривать придется.
Да, у меня свое понимание хорошего и, возможно, своеобразное чувство юмора, но уж какое есть, таким и пользуюсь.
Словом, ищите и обрящете.


Победа

16.07.2012

Здравый смысл, наконец, победил, и медленно побрел прочь, побрякивая оружием.
На поле брани остались лежать растерзанные и бездыханные сказки, светлые мечтания, забавные фантазии, романтика, любовь с первого взгляда, гвоздика под полой плаща, и поцелуй с замиранием сердца и с терпким запахом сухого вина на губах.