Эффект перельмана или разговор о терминах

17.03.2011

Всегда надо договариваться о терминах.
Что в понимании каждого из беседующих, а тем паче спорящих, значит, к примеру, «гениальный», «талантливый», «способный», «одаренный», «бездарь» и «ничего себе».
Чем каждый из них отличается от прочих и по каким именно признакам и критериям их можно отделить друг от друга?
В чём талантливый разнится со способным? Где градация?
Какой первичный или вторичный интеллектуальный признак позволяет отличить гения от таланта, а способного от одаренного?
Без договоренности о терминах все будут произносить одни и те же слова, но подразумевать под ними различные понятия и сути.
В итоге никто никого не поймет. либо поймет по-своему, а следовательно — неверно.
Скажем «любовь», «совесть», «правда» — есть, но определений нет, о них заранее не договорились, а потому всякие разговоры об этих предметах имеют ярко выраженную форму спора слепого с глухим, когда один оперирует определениями из области акустики, другой, из области оптики.
Каждый из них субъективно прав, но договориться они не смогут.
Во всяком случае, до тех пор, пока кто-то умный не сумеет адаптировать, синхронизировать акустический и оптический словари под понятный обоим оппонентам, предположим, тактильный.
Вот тогда появится скромная надежда хотя бы на то, что пользоваться все же будут одними терминами и понимать под ними будут одни и те же сути.
А для начала и это немало.
Или вот, возьмем, к примеру, перельмана и премию в миллион американских рублей, от которой он отказался.
Перельмана будем брать с маленькой буквы, ибо в данном случае, имя нарицательное.
Не он один такой чудаковатый, не он один отказывался от премий, наград, орденов и разнообразных золоченых статуэток.
Кто знает (не догадывается и не предполагает, а именно точно знает), отчего да почему перельманы ведут себя именно так, а не иначе?
Причем, каждый перельман, видимо, имеет к этому свои собственные исключительно индивидуальные причины, слегка разбавленные очень ограниченным количеством причин, общих для всех перельманов.
Весь феномен перельмана, возможно в том, что ему, перельману, эта премия, этот перевозбудивший всех миллион, может быть просто не интересны, не значимы и даже не нужны.
Что он, перельман, может посчитать получение этой премии помехой в главном его занятии, в его страсти.
Что сама премия и все с ней связанное отнимет у него, как он полагает, время, подвергнет ненужным искусам, нарушит привычное, налаженное и комфортное для работы течение жизни, когда все отдано математике (биологии, живописи, стихосложению, выпиливанию лобзиком).
Ну не нужна ему колбаса по два двадцать, ему вполне по вкусу ливерная за девяносто копеек. А то вовсе зельц по тридцать.
И шапка бобровая не нужна и машина ни к чему и даже на велосипеде перельман ездить не любит, не умеет и не хочет.
Ну не нужны ему деньги в количестве большем, чем он уже имеет.
И премия, как выражение признания его заслуг, не нужна, ибо сам он цену себе и своей работе знает, и мнение по этому поводу чужих людей перельману совершенно не интересно.
Ему, как я полагаю, важен процесс мышления, процесс достижения результата, а сам результат интересует, лишь как подтверждение правильности процесса его достижения, верности анализа и решений, расчетов и вычислений.
Вот, собственно, и все.
Поэтому, прежде чем о чем-то разговаривать, и тем более спорить, договоритесь о терминах.
Ну просто чтобы не выяснить в конце беседы, что говорили о белом, подразумевали синее, а называли его красным.


Как молоды мы были

16.03.2011

Юные, румяные и худые, почти школьники с аккуратными прическами и в клетчатых пиджаках.
Настолько молоды, что не похожи сами на себя.
Еще нет морщин, нет мешков под глазами, не выросли еще патлы до пупка, не обросли бородами.
Брюшко не висит над джинсами, а из брюшка не выпирает циррозная печень.
Еще живы и даже, большей частью, здоровы.
У них еще все впереди, и они это знают.
А если не знают, то догадываются.
А если не догадываются, то верят.
Если не верят, то надеются.
У них действительно впереди много.
У кого меньше, у кого больше.
Кому как повезет.
Вернее, уже повезло или не повезло.
Но они, молодые, амбициозные и энергичные этого еще не знают.
Оно и хорошо.
Всякому знанию свое время.

Rolling Stones 1963 by Philip Townsend
Rolling Stones 1963
© Philip Townsend

+25


Пупсики с дезодорантом и освобожденные женщины востока

01.03.2011

Уже рассказывал о технологии «усреднения» лиц, дающей очень любопытные результаты.
Так же была заметка о приведении к общему знаменателю лиц одной национальности с тем, чтобы показать буквально «среднего гражданина». Вернее, гражданку.
А вот сейчас с помощью той же технологии догадались сгенерировать «средних» голливудских актеров и актрис време золотого века Голливуда и современных.
Слева, как понятно, современные, справа 1920-1960 годов.

Усредненные лица голливудских звезд

Что касается актрис, то современные, судя по этому фото, более холодные, рассудочные, с наметившимися «арабскими» изменениями в чертах лица и разрезе глаз.
С современными мужиками все еще проще — штампованные мальчики-пупсики-унисекс с бритыми подмышками из рекламы дезодоранта. Ничего даже близко похожего на мужественные лица актеров 1920-1960 годов.
Словом, если метеорит нас не накроет, революциями не порвет, солнцем не сожжет и спасшиеся в антарктиде фашисты не завоюют, то вскоре править балом будут бабы, а мужики в кальсонах станут разливать кофе по чашечкам и принимать заказы в кафе.


Дон-гришковец в белых подгузниках

21.02.2011

Прожженный журналюга Бархатов, поэтический психотерапевт Юра Хейфец и издатель г-н Орлов в очередной раз обсуждали за рюмкой чая всякую умную чушь, которую каждый раз с удовольствием смотрю и слушаю.
В этот раз вся эта теплая компания решила танцевать от печки, а вернее, от большого, переливающегося всеми цветами побежалости мыльного пузыря под эпическим названием «Исход Гришковца из Живого Журнала».
Я не знаю, что вообще можно было бы сказать по этому поводу, кроме банального «Ах, как жаль!», «Туда ему и дорога» или «А кто это?».
Сам гришковец, как типаж, и как «артист» мне глубоко антипатичен, и это, я думаю, в некотором смысле пересекается с тем, что ему вдруг стал антипатичен лайфджорнал.
Имея в виду, что в обеих случаях, это сугубо личные заморочки, вызванные какими-то частными и\или личными причинами.
Ну не нравится человеку самовлюбленному и с завидно развитой самооценкой, что ему не только восхищенно ахают и охают, но и указывают на недостатки.
Это его право.
Гришковец, как я понял, хочет восторгов и славословий в своей личной компании проверенных и доверенных льстецов и совершенно искренних почитателей.
Ну, это тоже его личное дело и неотъемлемое право.
И до него и после него были и будут более-менее заметные уходы из ЖЖ с хлопаньем дверьми и криками «в лес, в деревню, на воздух, к природе».
Так что ему можно только сказать либо «в добрый путь» либо «скатертью дорога», в зависимости от отношения как к нему лично, так и к его творчеству.
Поводов для обсуждения «личного дела г-на гришковца» особенных не нахожу.
Да и никаких не нахожу.
Говорить об этом потому что фамилия у него гришковец или только потому, что по его собственноручным подсчетам «читателей столько же, сколько у Коммерсанта»?
Через неделю все уже забудут и его блог и его самого как блогера, если только не устраивать по этому поводу громких истерических поминок или саркастических «экслеризмов».
Большое количество «тысячников» и творческих людей держат в LJ свои блоги и каким-то образом наводят у себя порядок, банят троллей и матерщинников, и отвечают на осмысленные комментарии.
И справляются.
Гришковец же не хочет или не может, и это его личное дело.
Ему стало некомфортно — это тоже его личное дело.
Решил уйти — личное дело.
Обсуждать его решение не зная причин его к этому побудивших — бессмысленно.
А он их обсуждать или даже просто обозначить не захотел.
И о чем тогда разговаривать?
О решении отдельного товарища, основанного на неясных причинах и сделанного под влиянием загадочных обстоятельств, которые он решил не открывать?
Все его мелодраматические живописания, долженствующие якобы объяснить, отчего да почему он уходит, считаю неискренними и рассчитанными на экзальтированных слезливых дам и романтических юношей, пусть даже и с лысиной на голове.
Возможно, я ошибаюсь, но гадать на кофейной гуще, оставленной г-н гришковцом в своей последней записи лично я не хочу, не желаю, не вижу оснований и вообще какого либо смысла.
Пусть гадают те, кому это либо нравится, либо кому это по профессии положено.
дальше - больше


Кривляка

19.02.2011

Кривляка


Среднестатистические красотки

16.02.2011

Три года назад в посте Усредненная прелесть уже упоминал сервис faceresearch org, способный из нескольких фотопортретов не очень красивых, некрасивых и вовсе уродливых лиц собрать некое среднестатистическое изображение, которое волшебным образом оказывается до чрезвычайности привлекательным и часто весьма красивым.
И вот некие энтузиасты, используя эту технологию «приведения к общему знаменателю» создали галерею по национальному признаку.
То есть накладывали не фото филиппинки на фото немки, а сводили воедино исключительно лица одной национальности.
Поскольку слово «лицо» вкупе со словом «национальность» у нас обрело некоторый дурной оттенок, заменим их словами «фотографии одной расы», хотя это, наверное, будет не совсем правильно.
Словом, собрав таким образом среднестатистическую шведку, испанку, китаянку и женщин прочих стран, племен и национальностей экспериментаторы выложили их в сеть.
Получилось весьма любопытно.
Но не очень убедительно.
Не скажу, к примеру, за тайских красавиц ибо с ними не общался, но среднестатистическая русская девушка не показалась мне очень русской, по крайней мере в том смысле, в котором у нас принято понимать русских красавиц, да и вообще красотой своей с ног не сшибает.
Вполне милое лицо, но красавицей можно назвать все же с некоторой натяжкой, в основном, в сравнении, скажем, с дамой из Самоа.
Лично же у меня, на мой предвзятый вкус, наибольшую симпатию вызвали перуанка, японка, француженка, израильтянка, русская и среднестатистическая девушка из швейцарии.
Ну, а вы сами смотрите и выбирайте.

+14


А ты побежишь?

08.02.2011

Русский язык много говорит о российском характере, образе жизни и мышления, когда мы этого привычно не замечаем.
Мы празднуем победу, чествуем победителей и безнадежно, но твердо уверены в том, что победим всех и вся.
Мы очень любим скандировать: «Мы победим!».
Но нет в русском языке слова, означающего уверенность в победе не всей гоп-компанией, не толпой, не массой, не армией, не всем миром и не сплоченным народом.
Нет в русском языке слова, выражающего уверенность в победе одного единственного человека.
Индивидуума.
Как вы скажете: «Я победю!» или «Я побежду!» или того пуще «Я побежу!».
Ну да, побежишь, побежишь, куда денешься…
Нет, так вы не скажете.
В крайнем случае ввернете неуклюжую конструкцию вроде «Я уверен в свой победе».
Ну не верит российский человек в то, что сам, один что-то может.
Только скопом, только коллективом, толпой, массой, бандой, группой, шайкой.
Исключительно собравшись в стаю или общину.
Если бы был уверен, что и «один в поле воин», то и слово было бы.
А его нет. И слова нет и убежденности нет.
«А что я один могу? Вот если бы всем миром подняться, тогда да. А в одиночку…» — и безнадежно машем рукой.
Вот так и живем.
Ровно по нормам русского языка.
В драке не выручим, в войне победим.

Я побежду!