«Пока это всё-таки мелочи. Да, мы наступаем самим себе на ногу, но всё-таки с Америкой у нас маленький товарооборот. Здесь можно развлекаться, понимая, что хуже от этого только нам. На экономическом фоне американцы этого не заметят. Зато на политическом – это для них огромный аргумент, чтобы говорить: эти сумасшедшие и непредсказуемые русские так плохо относятся к собственным гражданам, что иметь дело с ними нельзя, давайте им ещё что-нибудь запретим. Так что я бы не переоценивал значение этого законопроекта. Очередной безумный, самоубийственный акт людей, которые всерьёз вредят стране. Но тенденция такая, да… Мы двигаемся от Пелевина к Сорокину.
— Зачем это нужно?
— Хороший вопрос — зачем… Нам вообще свойственно задавать вопрос «зачем» там, где надо бы задать вопрос «почему». «Зачем» – это категория людей с хорошей рефлексией, тех, кто научен думать. А здесь вопрос «почему». И на него ответить можно. Потому что есть внутреннее, на уровне бактериальных сенсоров, ощущение у этих авторов закона, что они – в струе. Что если они такое пишут, то это нравится. А им хочется нравиться. Потому что они боятся за свои места. Потому что это примитивные, агрессивные люди. У них фантазия павиана: что они становятся крутыми, а грудь их более волосатой. Сейчас они этим Штатам покажут, сейчас назло им отморозят себе нос. Потому что есть общая истерия. Если ты из неё выбиваешься и спрашиваешь, что в этом хорошего для России, тебе кричат: идиот, что ты несёшь, санкции нужно вводить. Потому что это очень глупые, злобные и непорядочные люди. Ровно поэтому.
— Вот Дума примет этот закон…
— Думаете, они его примут? Я всё-таки надеюсь, что нет.
— Там есть тревожный признак: его внесли и прокомментировали лидеры всех фракций. Это значит, что, вероятно, примут.
— Тогда это просто делириум. Причём не только с точки зрения человеческой интуиции или какого-то всеобщего мира и процветания. Это делириум с точки зрения интересов страны. Это уже граничит с изменой родине. Это нанесение ей умышленного ущерба. Всё это напоминает мне ситуацию в Европе перед Второй мировой войной, когда международное сообщество смотрело на Германию и говорило — «такого не может быть», но каждый раз «такое» случалось. Так что я надеюсь, что его всё-таки не примут.»
Андрей Мовчан
Теги: Всячина кремлядь мизантропическое