Слабоумные молодогвардейцы из единой россии возбудились к нездоровой активности по поводу нашумевшей статьи в «Ведомостях» о часах наших чиновников.
Как все недалекие, неумеющие и нежелающие думать своими мозгами (при условии их, мозгов, наличия) эти молодые гвардейцы наварили в своих свободных от мозгов котелках такую дикую неудобоваримую кашу, что ни усвоить ее, ни освободиться от нее естественным путем уже не могут — запор у них мозговой случился.
Например, бодрая и, видимо, вполне собой довольная, но судя по всему, не достаточно еще половозрелая активистка МГЕР, бурно и привычно повозмущавшись зарвавшимися «журналюгами-мещанами» из «Ведомостей» и всласть отплясав на их бренных останках камаринскую заявила, цитирую: «Я согласна с тем, что часы за миллион долларов у руководителя одной из самых коррумпированных отраслей московского хозяйства выглядят странно. … Ресину 73 года, может, он на эти часы с детства копил.»
Меня прям тут же, у компьютера прошибла жалостливая сопля.
Так и стоит перед глазами бедненький, бледненький, худенький еврейский мальчик из предвоенного Минска, который ночей не спит, не доедает, не допивает, смотрит голодными глазами на буржуев-нэпманов и своих сытых одногодок, но все равно каждый месяц упорно вкладывает сэкономленную копеечку в свою любимую глиняную свинку.
Только с тем, чтобы накопить к старости денежек на DeWitt, La Pressy Grande Complication стоимостью в один миллион сорок четыре тысячи восемьсот швейцарских франков (без учета налогов).
Ну и заодно уж, чтоб два раза не вставать, и на GreubelForsey Double Tourbillon 30° за скромные, без малого полмиллиона баксов или точнее четыреста двадцать пять тысяч американских долларов.
Повторю цены цифрами для наглядности: 1 044 800 франков и 425 000 баксов.
Поразительно целенаправленный и упорный ребенок!
С пеленок упорно шел к своей, довольно неожиданной для того времени цели, наручным часикам по стоимости превышающим тогдашний десятилетний бюджет города Минска и окрестностей.
Ничего не хотелось больше мальчику Вове, ни хлебушка, ни мороженного, ни в кино сходить, только скурпулезно копеечки в копилочку любимую складывать и терпеливо ждать, ждать своего часа.
Вернее, своих часов.
Да, разбередила мне душу ранимую молодая телочка из Едра, на жалость пробила.
Надо ей посоветовать книжки жалостливые писать.
О голодных юных годах нынешних чиновников.
А то же не все еще у нас понимают, откуда у чиновников миллионы и миллиарды.
В рублях и в долларах.
А они, видишь, оказывается, с детства недоедали, голодали, мерзли — все копили, бедолаги.
Вот бы всем нашим пенсионерам и ветеранам такими умными и предусмотрительными быть, не ходили бы сейчас по собесам, копейки пенсионные не считали бы на кефир.
А то, небось, с детства-то привыкли шиковать да жировать, все на пьянки-гулянки, да на дорогие шмотки с таксомоторами деньги спускали.
Вот и дошиковались.
А умные-то мальчики в это время не ели, не пили, все денежку копили.
Теперь вот виллы по всему земному шару имеют и часы отнюдь не Первого часового завода носят.
Нет, не могу больше, пойду валерианку с бромом пить.
Теги: Портреты из жизни нежитей кремлядь плевательница совок ссср
Ссылка:
Подпишись на RSS