Грудь, это отцензурированные сиськи
Самое большое свинство, самая большая пакость и наибольшее препятствие к любому делу, это цензор.
Не тот угрюмый цензор, что сидит где-то в душном кабинете в ситцевых нарукавниках и выпуклых очках и вычитывает твой текст на предмет следов контрреволюции, антисоветской агитации и пропаганды, разжигания всякой там розни и прочей советско-путинской херни.
Нет, этот цензор сидит у тебя в мозгах и, в отличие от упомянутого выше, не корежит уже написанное, а вообще не дает написать то и так, как тебе того хочется.
Он там, сволочь, сидит тихо и незаметно, до поры до времени не высовываясь, и только ждет, пока у тебя мысль какая-нибудь дельная забрезжит и на простор, на свежий воздух попросится.
Только мысль вознамерилась воспарить ввысь, чтобы вздохнуть воздух полной (лучше в районе третьего размера) грудью, как тут же мерзкий цензор, выскакивает из своего закутка, хищно вскидывает загребущие свои клешни, хватает мысль за нежную шкирку и принимается щупать ее за все места на предмет неправильного, вредного и непонятного.
Неправильного, вредного и непонятного с его, цензора, точки зрения.
Нащупал он, к примеру, у мысли жопу и сразу — «Ага! Где мои большие ножницы, где моя широкая кисть и ведро краски! Жопу нельзя! Жопа никуда не годится! Жопа, это грубо, это несоответствует, это подрывает, растлевает, пачкает и воняет! Дайте мне мою большую кисть, сейчас я замажу эту жопу, чтоб и духу ее здесь не было!»
И вот только ты собрался написать, что-нибудь невинное и пасторально-буколическое вроде: «Ласково светило июльское солнце, мягко стелилась изумрудная трава под теплым морским ветерком, широко раскинулась на траве мягкая приветливая жопа».
Но не тут-то было.
Не успеваешь опустить пальцы на клавиатуру, как приветливая жопа неожиданно исчезает, замазанная широкой кистью этого гребаного цензора.
Как? Где? Куда делась такая чудная жопа? Вот же только что я тут ее видел! Да не просто видел, а сам ее сюда посадил! Караул, украли ценную жопу!
И тут, потирая вымазанные в краске руки, вылезает цензор и объясняет тебе, что жопа подрывает, растлевает, пачкает и воняет.
И вообще не соответствует.
Так мало жопы, он, падла, у нее, у мысли, еще и сиськи нащупал, сволочь.
А сиськи, как известно всей советской и прочей прогрессивной общественности, это мерзко, это отвратительно, это распутно, гадко и стыдно.
То есть иметь сиськи вместе с жопой не стыдно и не гадко, а вот напечатать эти слова — неприлично.
Нельзя.
То есть, можно, но… не комильфо.
В приличных семьях так не выражаются.
А в приличных семьях, если кто не знает, даже трахаются под одеялом при выключенном свете и с закрытыми глазами.
Чтоб не было распутно и соответствовало нормам социалистической морали.
Если не социалистической, то христианской или любой другой, это цензора не волнует.
У него этих моралей — на выбор, коллекция, подборка на все случаи жизни.
Ну, не буду описывать, что он там еще у этой мысли нашел, ибо он, цензор, сука, сидит сейчас прямо рядом с мозжечком и пиздит, сволочь, что-то про инвективную лексику, порнографию и прочую хуйню.
Ну как в таких условиях можно что-то приличное написать…
На схожие темы:
Подпишись на RSS