Pepsimist

Сотня величайших гитарных треков по версии журнала Q:
Ну, как говорится, на вкус и цвет товарищей нет, поэтому оставлю без комментариев.
Но все равно любопытно, чем же руководствовались при составлении этого рейтинга.
(more…)

Добавь к себе:

Теги: ART'икль, гитара, любопытно, музыка

Сотня величайших гитаристов всех времен по версии журнала Rolling Stone.
Не знаю, кто и как эту сотню составлял, но если отсутствие или наличие каких-то имен в списке вызывает не особенно много вопросов, то распределение их внутри списка в некоторых случаях кажется очень и очень странным. Клэптон и Кобейн далеко обогнали Фриппа, Лес Пола и Заппу. И это просто первое, что попалось на глаза. А таких странностей там почти столько же, сколько и имен.
Любопытно, по какому принципу его составляли.
(more…)

Добавь к себе:

Теги: ART'икль, гитара, любопытно, музыка

Вот же дает Господь тело без души и руки без головы. В цирке ему надо выступать с фокусами. Вместе с бородатой женщиной и заклинателем слонов.
Станок с программным управлением.
(more…)

Добавь к себе:

Теги: ART'икль

Искал в архивах нужный текст и набрел на запись пятилетней давности. Ничего особенного в самом тексте нет, особенность в том, что за пять лет слегка изменились только имена и названия, а все остальное застыло на месте, как закуклившаяся вязкая инертная масса, которая лишь слегка желеобразно подрагивает от внешних толчков. Внутри же она медленно, методично и монотонно переваривает саму себя, внутрь себя же и выделяя. То есть постепенно замещая живую массу продуктом ее переработки. Дерьмом, одним словом.

Кто это там сказал, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды? Гераклит?
Так вот, неправ был гражданин Гераклит.
Снова три четверти времени новостей по всем каналам подробно и с придыханием рассказывают о встречах главы государства с простыми тружениками полей и заводов, с юными орлятами, рядовыми министрами и сенаторами.
С назидательной гражданской твердостью в голосе повествуется о непримиримой борьбе нашей славной и неподкупной прокуратуры с хищными олигархами, врачами-вредителями, шпионами-учеными и правозащитниками-диссидентами.
Снова мирных граждан пугают на ночь происками мирового империализма, мировой закулисы и одного отдельно взятого бывшего большого друга лабрадора Кони, а ныне смертельного врага его, лабрадора, хозяина.
Вот снова уже скачут по всем каналам одновременно и бессмертный шут Петросян и отрастивший на лысине новую шевелюру динозавр советской эстрады Кобзон и прочие окаменелости помельче.
Блестя лысиной мужественно страдает о судьбах России Розенбаум.
Вот неутомимый засланный казачок в неизменной шинели и спортивных штанах представляет очередной монументальный шедевр. Светлые слезы брызжут во все стороны, сопли текут ручьем.
Конец шеренги замыкают тучные стада молодой, но шустрой шелупони из певцов-шутов-былинников.
Скучающее у тв-ящиков население натужно пытаются развеселить бесконечные антикварные кавеэны, шире-круги, вокруг-смехи, а-ну-ка-девушки, и вовсе уже олигофренические, неотличимые друг от друга современные шоу под предводительством все того же вездесущего, непотопляемого Петросяна и Ко.
Киночасть эфира поделена между двумя-тремя десятками сериалов из жизни просто-марий, просто-ментов, просто-бандитов, просто-нянь и просто идиотов разного толка.
Оставшаяся часть занята пыльными ностальгическими советскими фильмами о счастливой жизни веселых и румяных рабочих и колхозников, мужественно-суровых военных, мудрых и проницательных чекистов и о поголовно умственно отсталых иностранных шпионах.
По выходным дням выдается десерт в виде пары-тройки империалистических блокбастеров десятилетней давности.
Несколько раз, набрав в грудь воздуха мужественно окунался в болото MTV и Муз-ТВ, но каждый раз позорно выскакивал оттуда облепленный тиной, ряской и экскрементами.
Словом, welcome to nightmare, гражданин Гераклит.

Добавь к себе:

Теги: Манжеты

Иногда завидую писателям.
Писатели, это те, кто вдумчиво и серьезно садится за стол и начинает думать, за что ему заплатят деньги.
Завидую не потому что деньги, а потому, что проще.
Писатель садится, и принимается продумывать и разрабатывать сюжет, характеры героев, устраивать героям головоломные перепетии, придумывать различные крючочки, за которые должны цепляться будущие читатели, чтобы им, читателям, не хотелось закрыть книгу, а хотелось выяснить, что же там будет дальше и чем все кончится.
Готовый общий план писатель разбивает на главы, вчерне их прописывает, развивает диалоги, детализирует сцены и тому подобные полуфабрикаты, из которых дальше уже будет спокойно, размеренно и деловито собирать свой роман, повесть или рассказ.
Писателям хорошо, им спокойно и комфортно.
Это что-то вроде хорошо отлаженного завода по выпуску автомобилей или кошачьих консервов или линии по сборке железобетонных конструкций.
Сперва завозится оборудование и сырье, инженеры за кульманами и компьютерами что-то там вымеряют, чертят, рисуют, а дальше по планам и чертежам начинают собираться металлические кровати с никелированными шариками по углам или модерновая пластиковая мебель или пышные и помпезные гарнитуры а-ля людовик шестнадцатый.
Или какой там из людовиков любил пышную золоченую мебель.
Ну да неважно, не о нем речь.
А тут, как кустарь одиночка с мотором, собираешь на коленке нечто, внешний вид, функциональность и содержимое чего зависит исключительно от того, что есть в данный момент под рукой.
В ход идет все, что под руку попадает.
Тем более, что ничего другого все равно нет, а то что есть надо использовать сразу, чтоб не пропало.
Вот какая-то коробочка от монпансье еще прошлого века, вот покрытые зеленью медные детальки непонятного назначения, этикетка зубного порошка «Метро», реклама пастилы «Товарищества Эйнемъ» за 1898 год, корпус от старой бензиновой зажигалки и пара микросхем небрежно выпаяных откуда-то.
Гаечки, винтики, проводочки, проволочки и прочий хлам, невесть как попавший, и из которого теперь приходится собирать диковинную фиговину с загадочными функциями и невнятным назначением.
А детальки ведь все время добавляются, теряются, меняются, ломаются, и приходится механизм постоянно переделывать, перепаивать, модифицировать, на ходу меняя не только внешний вид, но и саму идею.
Если такая идея вообще есть.
А чаще всего ее нет.
Да и откуда ей взяться, если только вроде собрался приладить к механизму шпиндель, чтобы на него насадить шарикоподшипник, который должен крутить ременную передачу на три шестеренки, а он, шпиндель, бац, и сломался.
Значит все надо на ходу менять, придумывать заново, как-то из всего этого выпутываться, искать другое место для шестеренок и придумывать другие функции подшипнику и вообще всему механизму.
А потом поворачиваешь, поворачиваешь шестерни в одну сторону, а механизм в другую едет.
Сам.
Ты его туда, а он не хочет, и едет, сволочь, самостоятельно, как взбредет ему в его механические мозги.
И хоть ты что с ним делай.
Вот и приходится под него подстраиваться.
Ты его выдумал, а хозяин все равно он.
Зато сообразительность развивается, реакция и умение из хлама сделать вещь.
А с кульманами и планами, хоть и проще, но скучно.
Все размеренно и заранее известно: кто, где, кого и как, все разбито на части, главы и абзаца, осталось только все это друг на дружку положить в правильном порядке.
И чего ж его тогда писать, когда оно все уже в голове сложилось?
Если только для-ради денег.
Хорошо, конечно, но скучно же.
Рутина, механическая работа, конвейер по сборке продукта из полуфабрикатов.
Макдональдс.
Булку — шлеп, на нее котлету — шмяк, салат сверху кинул, сыром прикрыл и снова булкой шлеп.
И соусом сверху брызнул.
И готово.
Быстро, удобно но без фантазии.
А без фантазии, это не творчество, это ремесло.
Ремесло, дело нужное, но мы ж о другом.
Мы ж не о том, что для-ради денег, а о том, что для удовольствия.
Не о результате, а о процессе.
А если процесс удовольствия не приносит, то какой там может быть результат?
Жертва аборта и только.

Добавь к себе:

Теги: Жестом по мимике