Pepsimist

Делал так, и делал эдак.
Крутил в разные стороны под разным углом, азимутом и долготой.
Пробовал собирать из частей, пробовал разбирать на части, снова собирая и спаивая что-то из оставшихся деталей.
Пробовал маленькое-маленькое под большой лупой и очень большое, с трудом влезающее в горно-обогатительный самосвал.
Не работает.
Собрать можно, разобрать можно и даже что-то где-то будет тикать, скрипеть деталями и жужжать пружинами.
Но не работает.
И вроде должно по всем законам физики, механики, аэродинамики и сопротивления материалов.
Но оно на все это плюет и не работает.
Жужит, двигает отдельными частями, гремит чем-то у себя внутри — и плюет.
Ты долго объясняешь, разжевываешь, вкладываешь ему в рот и говоришь — «Глотай!»
Он слушает, внимательно смотрит, согласно кивая на твои работающие челюсти — и выплевывает.
Он ничего не понял, хотя вроде долго делал вид, что слушает, и много кивал головой, одобрительно цокая языком.
Спрашиваешь — «Понял?» Бодрый крик — «Да!»
И выплевывает, смотря на тебя умными глазами.
«Вкусно хочешь?» «Да!» «Очень хочешь!» «Очень!»
Снова объясняешь, разжевываешь, кладешь в рот.
Он глядит умно в глаза и плюет прямо на тебя всем тем, что ты для него собрал, промыл, посолил, поперчил и разжевал.
Снова крутишь в разные стороны под разными углами, делая так и эдак, спаивая что-то из оставшихся деталей и плюя на всех, кто хочет вкусно и согласно кивает головой, пусто глядя на тебя умными глазами.
Ты не Кулибин, не Эдисон и даже не папа Карло, но ты все равно соберешь, и оно бодро поедет, урча моторчиком, весело пуская пары и озорно посвистывая. А ты поедешь на нем, бросая конфетти, сверкая хлопушками и поигрывая золотым ключиком.
А они там, далеко за спиной продолжат вкусно хотеть, глядя наивными глазами в ожидании следующего разжевывающего.

Теги: Манжеты жестом по мимике мыслительное ненаписанное слова

Вот думаю, должен все же в этом быть какой-то потаенный сакральный смысл, какая-то неисповедимая по своей глубине идея, спрятанная в складках лба даосского мудреца, или скрытая от поверхностного праздного взгляда вековая замшелая мудрость.
Иначе фигня какая-то получается.
Всю жизнь так складывается, что занятия любимые и лучше всего удающиеся денег не приносят ни хрена.
Скорее, даже, наоборот, они настойчиво и, порой даже нагло, требуют все больших и больших вложений.
И потому для денег приходится заниматься всяким взором, от которого тошнит, пучит, рыгается и несет.
Я даже не вдавался — тошнит только меня или и тех, кто этим вздором потом пользуется.
По идее, тошнить и нести должно всех, ибо сделанное без души, без желания и без малейшей заинтересованности в процессе, а не только в материальном результате, скучно и неинтересно, как и любая скверно состряпанная халтура.
Правда, халтура тоже денег особенных не приносит.
Потому что ею настолько не хочется заниматься, настолько она тошнотворна, так смердит и воняет, что все равно отлыниваешь и отнекиваешься, оттягиваешь до последнего, и только когда уж окончательно припрет и прижмет, угрюмо берешься за скучное и противное, чтобы скучно и уныло сделать скучное и отвратительное.
В этом случае даже от результата, то есть денег, удовольствия не получаешь.
Может, в этом фишка?
Ведь как-то несправедливо получается, если от одного и того же будешь удовольствие получать дважды.
Или трижды. Или многажды: удовольствие от процесса, от результата, от неприлично подскочившей самооценки, от оценки значимых для тебя людей, ну и наконец, удовольствие от пачки очень наличных купюр или энного количества виртуальных цифр в чеке.
Это вроде как что-то сделать и взять тройной гонорар против оговоренного.
Хотя, наверное, все же от отношения зависит.
Если делаешь потому, что получаешь кайф от процесса, а о гонораре даже в подсознании никакой завалящей мыслишки нет, то его, гонорара, и в бумажнике тоже не будет.
А если как-то себя заставить задумываться и о деньгах тоже, их все равно не будет, потому что о них будешь думать не искренне, а из под палки.
Не потому что хочется, а потому что надо.
Исходя из этого получается, что нужно любить процесс делания денег, и тогда сами деньги будут просто неким побочным продуктом.
Но проверить эти свои домыслы возможности нет, ибо знакомые, любящие процесс делания денег у меня есть, а вот обеспеченных художников — художников в изначальном смысле этого слова — нет. Ремесленников в расчет не берем, потому как ремесленник, это гибрид недопредпринимателя с недохудожником.
То есть, это не чистый тип, а потому не интересен.
Есть еще шиловы с сафроновыми, но это редкий тип предпринимателя с художественными способностями, который к художникам тоже отношения не имеет.
Но ведь есть и Ростропович и Полунин и Аксенов.
Но есть и Ван Гог и Чонтвари и Хармс.
Все они Художники, но первые вполне себе обеспеченные, а вторые до конца дней перебивались с хлеба на воду.
Мне принцип интересен, тот самый сакральный смысл, потаенная замшелая мудрость.
Да есть ли она, мудрость, или во всем случайность, удача и стечение обстоятельств?
А то ведь фигня какая-то получается…

Теги: Жестом по мимике жестом по мимике мыслительное ненаписанное слова

Творческий кризис мерзкая штука, даже когда этот кризис так же цикличен, как критические дни, прокладками для которых прожужжали все уши рекламные барышни.
Хотя, безусловно, творческий кризис гораздо безобиднее кризиса среднего, ниже среднего и очень среднего возраста, время наступления которого абсолютно непредсказуемо и является большой тайной и для ученых и для тех, кого он подкарауливает за поворотом.
Ученые, напустив на себя умный вид, серьезно насупя брови сообщают, что он, кризис, может сразить вас в 40 лет, а может и в 50 лет, а может в 30 или в 60.
А может и вовсе не тронуть, и вы окажетесь в счастливом неведении.
То есть, иными словами, будьте начеку тридцать лет, ибо, если верить ученым, где-то рядом с вами бродит подлый и коварный кризис среднего возраста с большой суковатой дубиной в мослатых подагрических лапах.
А вот даст ли он по башке именно вам — большой-большой вопрос.
По большому счету, вообще не известно, что это за сволочь такая.
Послушать одних умных ученых — одно, послушать других не менее умных ученых — иное.
Единодушны все в одном — это большая гадость.
Ну, не был бы гадостью, так и предмета для разговора не было бы.
И вот сидишь в очередном приступе жестокого творческого кризиса, с отвращением перечитывая в двадцатый раз переписанное, замазывая широким флейцем нарисованное, брезгливо стирая сыгранное, и думаешь, а вдруг это уже он, сволочь?
Вдруг, это не обычный и привычный творческий, а самый что ни на есть среднего возраста?
Вот он, падла, и до тебя добрался, шарахнул подло из-за угла дубиной, да по самому больному и уязвимому — по голове.
И не проверишь же.
Только ждать остается: если через недельку мерзость запустения в голове закончится, хандра пройдет, значит свой, творческий.
А не пройдет…
Я ему тогда, падлюке, морду разобью.
Если найду, где у него там морда.

Теги: Манжеты автография жестом по мимике мыслительное ненаписанное слова

Руки у нас длинные, потные и загребущие, глаза завидущие, дыхание зловонное.
Клопов знаете? Тараканов знаете? Крыс знаете? Шакалов с гиенами знаете?
Так вот, мы — такие же.
Мы повсюду. Мы всегда. Мы питаемся всем. Мы мутируем и приспосабливаемся ко всему.
От ядов здоровеем, от радиации сильнеем, от нитратов толстеем, от промывания мозгов умнеем.
Мы живучие, как черви нематоды. Как бактерии.
Плесень знаете?
Так это тоже мы.
Мы, как опарыши — живем в том, что другие уже переварили.
Но мы и в этом очень хорошо себя чувствуем.
Нам в этом даже лучше, комфортнее, удобнее: жевать не надо, переваривать не надо.
Все уже пережевано, переварено и обработано желудочным соком.
Мы вершина приспособления.
Мы вечны…

Теги: Жестом по мимике мыслительное ненаписанное слова